— Кори, милая, ты прекрасно знаешь станцию и умеешь работать с вратами. Отбрось эмоции и чувства, хотя бы на время. Если мы хотим вырваться отсюда, то должны быть вместе, — но даже эти слова не проняли ее. Не видя другого выхода, я надавил на чувство долга. — Кстати, вспомни, кто вытащил тебя из мира — подземелья? Теперь, твоя очередь помочь мне.
— Ты мне, я — тебе. Торгаш! Где у тебя чувство собственного достоинства?! Ты заботишься только о себе! Неужели вы стали настолько мелки душой…
— Хватит мне мораль читать! Есть план, говори. Нет, сам рискну. Только скажи, куда идти и что делать, а потом можешь спать дальше.
Честно говоря, сказав подобное, я почувствовал себя паршиво. Подобный вариант развития событий относился к числу явно проигрышных. Даже если доберусь до врат, я понятия не имел, что мне с ними делать. А тут еще ее долгий презрительный взгляд, в сопровождении совершенно непонятных слов: — Ты призрак былого. Без сердца и души, — которые окончательно сбили меня с толку.
Появилось подозрение, что у нее просто поехала крыша. Я молчал, не зная, что говорить. Но она сама прервала молчание:
— Не дрожи! Отведу я тебя к вратам. И охрану беру на себя. Твоей заботой будет прикрыть мне спину. На всякий непредвиденный случай. Пошли!
Это было настолько неожиданно, что мне только и осталось таращить на нее глаза, до конца не веря сказанному. Но она быстро вывела меня из столбняка. Вскочив с кровати, одернула комбинезон, затем привела в порядок волосы.
— Пошли, чего расселся.
Ее выходка почти вывела меня из себя, но я стерпел, только зло буркнул ей в спину:
— Ну что ж, веди… Сусанин.
Мы шли длинными коридорами, освещенными рассеянным, неярким, светом. Мир сузился до их пределов. Несмотря на спокойный внешний вид, который напустил на себя, я представлял сейчас собой до предела натянутую струну. Идя пересекающимися коридорами, вслед за Кори, я лишь усилием воли подавлял желание обернуться. Казалось, вот-вот раздастся грозный оклик и,… но ничего не происходило. Пустота коридоров говорила о непонятной беспечности охраны, но мой оперативный и военный опыт говорили о секретах, патрулях и системах охраны. Нас должны ожидать! Не может быть, чтобы все прошло так просто! Но вместо окрика: "Стоять!", бьющего в лицо, режущего глаза, света и стволов, готовых в любую секунду плюнуть смертью, мы наткнулись на двух неподвижных охранников, стоявших по обе стороны двери. Увидев их, я открыл, было, рот, но девушка шагала вперед так уверенно и открыто, что решил промолчать. Вся дорога прошла в полной тишине, и только когда мы подошли вплотную к часовым, она небрежно бросила:
— Я заблокировала их сознание.
Я промолчал, как молчал всю дорогу сюда. Спокойно пройдя между солдат, она подошла к двери, затем положила левую ладонь на считывающую панель, а правой набрала код допуска. Массивная дверь бесшумно скользнула в стену, открыв моему взору короткий и широкий коридор — тамбур, а за ним еще одну дверь. Перед тем как шагнуть вслед за ней, я еще раз взглянул на неподвижно стоящего охранника. Его застывшая фигура навела меня на мысль о необычных силах, таящихся в этой хрупкой девчонке. В это время щелкнул второй замок, и еще одна дверь, уйдя вбок, открыла нашим взорам большой зал. Вспыхнувшие тревожные мысли при виде заветного места — цели стали гаснуть, а после того как вспыхнул свет, они и вовсе остались за порогом, закрывшейся за нами, двери.
— Мы… на месте?
— На месте, Влад, на месте. Ты даже не представляешь, в каком мы месте.
Сейчас она говорила охотно, без прежней озлобленности. Ее глаза подозрительно заблестели. Радуется, что мы достигли цели? Но где тогда врата? Уже второй раз я оглядывал зал в попытке увидеть их, но три купола, матово поблескивающих под потоками льющегося сверху света, никак не подходили под описание ворот, которые я себе представлял со слов Корку. Рядом, с каждым из них, находилась технологическая консоль управления. Еще раз, внимательно осмотрев все вокруг, и снова не обнаружил, чего искал, я обратился к Кори за разъяснениями:
— Слушай, а где… ворота?
— Во-первых, не ворота, а врата. Во-вторых, эта лаборатория, где проходят подготовку и предварительный осмотр. А вон та дверь, ведет к вратам времени.
Я посмотрел в указанном направлении, там действительно была небольшая дверь, которая в моем понимании очень несолидно выглядела.
"За ней можно только ведра и половые тряпки хранить, — мелькнула мысль и тут же пропала.
— Я добрался! Добрался! — меня охватила восторженная волна, в которой все колебания и сомнения сгорели, как мотыльки в пламени. — Так что же мы стоим, Кори. Вперед!
И я двинулся к заветной двери.
— Тебе сначала надо пройти адаптационный курс, — раздался у меня за спиной ее голос, прозвучавший довольно сухо.
— К черту курс! Идем к вратам! Я хочу их видеть!! — меня прямо распирало от неизвестно откуда взявшейся энергии.
Не успев сделать и десятка шагов по направлению к двери, как вдруг почувствовал, что у меня в голове взорвалась бомба. Боль была такой силы, что в глазах потемнело. Пошатнулся, затем, схватившись за голову обеими руками, замер, пытаясь понять, что же это было, но последующая вспышка боли в одно мгновение разметала все мысли. Рефлексивная попытка уйти от источника боли, была прервана взорвавшейся в голове бомбой — словом:
— Стоять!!!
Слово — боль могло исходить только от человека. Кори. Опустил руки, развернулся.
— Ты!!! Предатель!!!
Новые слова, взорвавшиеся в моей голове, снова стали рвать ее на части. Тут я окончательно перестал что-либо понимать, за исключением того, что моим палачом была Кори. Она не открывала рта, но именно ее слова рвали мой мозг. Мысли путались, катаясь неопрятным и запутанным клубком в пустой звенящей голове.
— Ты!!! Предатель!!!
"Она. Хочет. Меня. Убить".
Я даже не знал, произнес эту фразу вслух или только так подумал, но именно она толкнула меня к действию. Собрав остатки сил и воли, я бросился на нее, но вместо стремительного рывка у меня получилось два ковыляющих шага, сделав которые, остановился, поняв бесполезность этой затеи. Сейчас, в моем состоянии, меня мог сбить с ног пятилетний малыш. Я стоял, покачиваясь, на подламывающихся ногах, с пеленой на глазах, пока не понял, что наступила тишина. Я не верил ей, так как, в моем искаженном понимании происходящего, она могла быть только прелюдией к новой пытке. Но время шло, а новой боли не было. Когда рассеялась муть перед глазами, я вдруг увидел стоящую, прямо перед собой, Кори. И тут же начал протирать глаза, так как в первый момент подумал, что это у меня что-то со зрением. С лица девушки исчезла гримаса ярости, а в глазах стояла жалость пополам со слезами. Сейчас передо мной стояла растерявшаяся девчонка. Слова вырвались сами по себе:
— Что происходит? Объясни!
И в этот же момент, я неожиданно увидел свой игольник, лежащий на полу, в двух шагах от меня.
"Японский городовой! Я его достал? Когда?".
Я не смог, ни скрыть свою растерянность, ни проявленный интерес к оружию, тем самым, вызвав у Кори новую нездоровую реакцию.
— Даже не думай! — сейчас она смотрела на меня оценивающе, не зная, на что решиться. Но я уже видел, что в ней снова пошла непонятная мне ломка. Не успел ее взгляд налиться холодом, как по моей спине забегали мурашки вперегонки с холодным потом. Я уже начал готовиться к разрывающей голову боли, как услышал обычный человеческий крик: — Ты предатель!! Ты, который одной с нами крови!! — в словах звенело все более возрастающее возмущение, по мере того как она себя накручивала. — И ты, конечно, не понимаешь, что я тебе говорю?!! Я знаю!! Тебе так удобно!!
Я тут же утвердительно, даже угодливо, закивал головой, стараясь ее успокоить и не дать повода для новой вспышки ярости. Неожиданно она замолчала, словно набирая запас воздуха для дальнейших выкриков, но последующих воплей я так и не услышал. Даже наоборот, она несколько раз шумно вдохнув и выдохнув воздух, показав тем самым, как она старается успокоиться, сбить свою ярость.