Всю дорогу до дома рука давала о себе знать. Бинты пропитались жидкостью и натирали кожу. Войдя в квартиру, Григорий вновь посмотрел без света на себя в зеркало. Его черный силуэт ярко контрастировал с белой, забинтованной кистью, когда он поднимал руку к груди. Она смотрелась инородно с телом, поэтому он размотал повязку и снова стал единым целым в отражении. Сильная боль, пронзившая руку, когда он попытался сделать кулак, заставила его включить свет и перевязать руку начисто. Приняв несколько таблеток обезболивающего, он сел на диван и раскрыл семейный альбом. Листая страницы и вспоминая светлые моменты своей жизни, невольно на Григория накатила теплая волна ностальгии. Детские фотографии всех вместе, поездки на отдых, выпускной его и сестры. Тогда их семья была крепкой и слаженной, каждый в ней знал, что есть дом, в котором его ждут и всегда примут. Он мысленно вновь ощутил себя ребенком, под крылом любящих родителей. Он почувствовал ответственность за младшую сестру, которую защищал от хулиганов, и которой помогал с уроками. Их лица, такие живые, такие родные смотрели на него с теплотой, он был желанным гостем в их кругу и ему никогда не приходилось искать причины чтобы получить эту любовь. Перелистнув последнюю страницу, он закрыл увесистый альбом и посмотрел на телефоне время. Шел уже второй час ночи. Григорий тяжело вздохнул, выпил еще таблетку от боли в руке и лег спать.
Утром его разбудила страшная жажда. Он медленно сел на диван и его ноги плюхнулись по щиколотку в воду. Ошеломленный, он мигом ринулся в ванную, в поисках причины затопления. Но убедившись в целостности сантехники, он вернулся обратно в зал для оценки последствий. Вокруг плавали вещи, учебники были под водой, недалеко от изголовья плавал раскрытый альбом, как раз на фотографии Григория с сестрой. Он аккуратно взял его и положил на верхнюю полку книжного шкафа. Он старался вычерпать воду в ванную, чтобы дать ей убежать и за час управился с основными следами потопа. Собравшись, он выскочил на лестничную площадку и поспешно закрыл за собой дверь. От громкого хлопка переполошилась соседка, выходившая из квартиры напротив. Он виновато посмотрел на нее и стал закрывать дверь на ключ. Повернувшись, он заметил, что она пристально смотрит на его ноги. Испугавшись мокрых следов, он посмотрел вниз, где увидел, торчавшие из-под брюк носки разного цвета. Пробормотав беглые извинения, он первым зашел в лифт и поехал вниз.
На станции он опоздал на свой привычный поезд. Когда он только сошел с трапа эскалатора, то увидел, как закрываются двери и на циферблате горят аккуратные 00:40. Поезд тронулся, оставив его на платформе в ожидании следующего. В отражении стекла Григорий вновь увидел девушку с книгой. Сегодня на ней был строгий костюм и длинная шуба. В руках она по-прежнему держала томик с торчавшим из середины авиабилетом, который она использовала в качестве закладки. Григорий задумался о том, как давно он никуда не уезжал из города, пускай даже в гости к сестре. Вся его жизнь замкнулась кольцом между дорогой на работу и поездкой домой с долгими перерывами на сон и звонки клиентам. Он не мог вспомнить чем занимался на прошлой неделе, что ел на завтрак, не помнил, как выглядит его племянник Миша. Он вообще с трудом в последнее время воспринимал что-то, кроме телефонных номеров на работе. Это напряжение давило на него, никак не отпуская даже в моменты отдыха. Григорий страстно захотел чего-то захотеть – но его разум лишь множил клубы тумана, не давая ответов. Подошел следующий поезд, Григорий зашел в него и мирно покачиваясь, поехал на работу.
На остановку пришлось бежать – едва успев на свой автобус, он вызвал заинтересованные взгляды своих привычных попутчиков из-за взъерошенного внешнего вида и наспех забинтованной кисти. Выйдя на своей остановке, он увидел, что сугробы уже подошли к высоте его колена. Он оглянулся в поисках более чистой дорожки, но не увидел никаких других путей по дороге к зданию. Закутавшись плотнее в свое пальто, он стал пробираться вперед, изредка останавливаясь, чтобы не упасть от ветра. Поднявшись в офис, он заметил, что многие из его коллег уже были на своих местах. В столовой так и вовсе было не протолкнуться. Добравшись наконец до своего стола, Григорий увидел мирно лежащие у компьютера конфеты и печенье.