Гибрид с рылом, несущий стражу глазел на нее. Парочка юных отпрысков стаи тоже. Еще один гибрид поднял голову, и бросил взгляд в ее направлении. Это была семья, сверхчувствительная к неестественной, прочной паутине отношений, к связывающим их гормональным узам прочным как рессорная сталь.
Теперь она была мухой в паутине, которой разрешили вести себя как пауку-гостю. Это была паутина, которая должна протянуться отсюда, и из других укрытий генокрадов — таковы были мечты магуса — чтобы захватить всех мыслящих существ в галактике в свои подавляющие, сковывающие объятия.
Как любое разумное существо — приспособленное к выживанию — она начала рыскать, исследуя окрестности. Молодняк и стража неторопливо следовали за ней, пока она, сгорбившись, двигалась, клацая когтями по плитам пола, через крипту и склеп, освещенный горящим в золотых лампах ароматическим маслом, завешенный гобеленами, изображающими пустыни Сабулорба, его песчаные моря. Тут располагалась библиотека, полная фолиантов о мирах, мирах, мирах.
Как должно быть жаждут миров генокрады. Какой слепой, тщетный голод — до тех пор, пока порабощенные виды не дадут, наконец, возможности утолить его. Насколько символичным было то, что за библиотекой располагалась огромная кухня и кладовые, забитые продуктами с иных миров.
Здесь, за решетчатой дверью, располагалась сокровищница, Вдоль ее стен стояли сундуки, доверху наполненные шекелями. За другой решеткой была оружейная, хранившая сокровища иного рода: шоковое оружие, огнестрельное оружие, болт-пистолеты, лазерные винтовки.
В родильной палате, рядом с хорошо оборудованной хирургической, на шелковых простынях постеленных на мягчайшие перьевые кровати, лежали несколько беременных женщин на поздних сроках — они походили на людей, чудовищные самки, лежащие бок о бок.
МеЛинди увидела каменные лестницы, ведущие наверх; сводчатые тоннели, уходящие в темноту. Она запомнила план подземелья, совместив его со своими воспоминаниями о храме наверху.
Так, здесь длинный каменный спуск ведет к большой опускной двери, подвешенной на цепях. За ней стоит длинный фиолетовый лимузин, с бронированными зеркальными занавешенными стеклами, решетка радиатора скалится медными зубами, на броневых панелях шипами торчат заклепки. Персональный автомобиль магуса, без сомнений. Возможно ли, что сам патриарх когда-нибудь передвигался на нем невидимый по пыльным улицам Шандабара, плотоядно глядя на… людское стадо, на этот выгул скота?
Закончив осмотр, она грациозной рысью вернулась в главную семейную залу. Все эти туннели и комнаты под храмом были коллектором чужацкого зла — зла, которое было обречено на свою злобность благодаря жестокой, хитроумной, неодолимой шутке природы; зла которое даже носило маску полноценного общества. Также в Шандабаре была и просто канализация. Ранее, МеЛинди испражнилась своим переваренным ужином, который съела вчера ночью и прежде чем смыть экскременты, когтем ковырнула их, проверяя, изменились ли они вместе с телом, если еда превратилась в навоз, превратилась ли она в навоз генокрада?
Возможно, ее кишки остались неизменными. Тогда ее отходы были ее идентификационным медальоном.
Если так — и принимая во внимания острые чувства генокрадов — хвала канализации. Часть ее остававшаяся Каллидус, сделала мысленную пометку насчет этого аспекта ее задания. Могут ли разоблачить ассасина, который превратился в чужого, из-за абсолютно человеческого стула?
Стая пробудилась. Стая поела — и она тоже — и затем разошлась по служебным делам, хотя тронная комната всегда была полна существами, которые были рады возможности ощутить присутствие своего патриарха.
Это нечестивое преосвященство, продремавшее всю ночь, наконец, пробудилось.
Его слезящиеся после сна фиолетовые глаза немедленно отыскали МеЛинди. Он поманил ее когтем.
Старжи-гибриды были сейчас настороже. Магус поспешил к трону и почтительно встал сбоку, когда МеЛинди приблизилась. Не кланяться, нет. Каким то образом она выпрямилась. Она решила, что ее наклон вперед могут по ошибке принять за атакующую позу.
Магус мысленно общаясь с патриархом, качался туда-сюда.
— Мы мечтали о телах, — сказал он МеЛинди. — Мы поцелуем вкладывали мечту о самих себе в тела человеческих существ, мечту, которая приводила их в восторг. Наш предок мечтал о твоем теле, Новая.
Часть МеЛинди, являющуюся куртизанкой, передернуло от отвращения, от мрачного предчувствия, которое чувствует куртизанка при виде особенно мерзкого и обрюзгшего распутника — миг девственности, перед тем как верх возьмут профессионализм и притворство. Разумеется, генокрад был лишен сексуального влечения как такового. Между ног у генокрада ничего не было, только анальное отверстие, прикрытое прочным щитком.
Она изобразила обожание.
Сны предка высветили узоры на твоем теле, которые сначала он видел нечетко, но теперь сон показал их ему… Тусклые, искаженные изображения паука, змеи, странных насекомых…
Патриарх смог увидеть следы ее татуировок! Они должны были быть поглощены, подавлены красно-фиолетовым пигментом ее разбухших новых мускулов, темно-синим цветом ее карапакса. Конечно, когда она первый раз превратилась перед Тарик Зизом и хирургом в качестве зрителей, татуировки как казалось, исчезли. Ни один человеческий глаз не мог заметить ее зловещих — провокационно нечестивых — татуировок, которые так много говорили о ней, как если были бы ее личной геральдикой.
Ни один человеческий глаз.
Гипнотические, пронизанные прожилками вен глаза дедушки зла видели все по-другому.
— Ааа, — вздохнула она. — На Псситикусссе существует множество ядовитых паукофф и сссмей. Пятнистые тела человеческих лингво-мимов подражают им… Моя человеческая мать запятнала меня таким образом. Небольшие родинки…
Патриарх хрюкнул несколько раз, глотая ее рассказ, будто боров помои. Маг смотрел на нее недоверчиво.
— Изменчивость генетических наследственно приобретенных характеристик, — сказал он, поджав губы, — является гордостью генокрадов. Это, а также дальнейшее распространение нашего собственного физиологического строения. Да, генетическое пиратство — абордаж тела особи чужой расы — это то, что дало нам наше святое имя. Но чтобы человеческое существо передало по наследству свои приобретенные метки в противоположность их приобретению -
Будет проклят этот острый разум и его копания в библиотеке!
— Не понимаю, — прошипела МеЛинди; и она действительно не понимала.
Все это было несущественно.
Абсолютно несущественно.
Из туннеля, откуда она впервые пришла в логово стаи, появился быстро бегущий горбун, желтолицый владелец караван-сарая.
Он держал в руках брошенную робу МеЛинди и устройство, сооруженное в комнате, которое держало шприц с полиморфином. Вокруг его шеи был намотан ее красный пояс.
— Обман! Берегитесь! — кричал он.
Стража вскинула болт-пистолеты, озираясь в поисках врага.
— Хватайте Новую! — выплюнул магус, его слюна попала на МеЛинди. Четверо сильных гибридов бросились, чтобы схватить ее.
На мгновение она застыла, будто в удивлении, проверяя их силу и готовность к драке, но потом — раньше, чем они даже заметили сопротивление — она расслабилась.
Вероятно, она могла бы их раскидать.
Что потом?
Могла ли она спровоцировать залп разрывных болтов, некоторые из которых могли бы попасть в патриарха? Если бы бросилась на него? Болты уничтожат также и ее…