— Охотно, ваша светлость! — воскликнул учёный с большим энтузиазмом. — Всю дорогу мечтал о завтраке!
— Так остановились бы и перекусили, — пожал я плечами.
— Что вы! Желание лично познакомиться с тем, кто решился на эту самоубийственную миссию перевешивало чувство голода!
«Крайне сомнительный комплимент!» — подумал я, но ничего не ответил и лишь жестом пригласил профессора следовать за мной.
Я вернулся в столовую в сопровождении гостя. Снежана и Шеф уже заканчивали утреннюю трапезу и с удивлением посмотрели сначала на гостя, а потом на меня.
— Это профессор Вадим Семенович Голованов, — представил я ученого. — Он присоединится к нам.
— И не только для завтрака! — воскликнул профессор, устраиваясь на свободный стул. — Что у нас в меню?
Рядом с профессором возник слуга, который принялся перечислять варианты блюд. Гость постоянно о чём-то переспрашивал, уточнял.
Пока я усаживался на прежнее место, ко мне наклонилась Снежана и спросила:
— Это тот самый профессор Голованов?
— Эмм… — лично я никаких других профессоров в этом мире не знал. Да и этого встретил пять минут назад. Поэтому и пришлось ткнуть пальцем в небо и сказать: — Ну да, наверное, тот самый…
— Так тот или не тот? Если тот… — недоговорила Снежана.
Конец выяснению личности профессора обозначил Шеф. Он откинулся на спинку стула с чашкой черного кофе в руке, сделал шумный глоток и спросил:
— Так ты тот самый яйцеголовый, что придумал открывать прорехи в другие измерения?
Мне стоило больших усилий оставаться невозмутимым. Сам изобретатель резонаторов и первооткрыватель других миров сидел со мной за одним столом! Человек, которому своим могуществом обязана Российская Империя. По крайней мере местная.
— Совершенно, верно, друг мой, — кивнул профессор, не отрываясь от намазывания мягкого сыра на ломоть черного хлеба. — Конечно, я работал не один, но основная заслуга за мной.
Шеф перевёл взгляд на меня и сделал еще один шумный глоток кофе.
— Вашество?
— Да, Шеф? — я закинул в рот кусок остывшей яичницы.
— Правильно ли я понял, что нашему выходному кирдык? Такие, как этот, — он кивнул на учёного, — в гости по утрам просто так не приходят.
— Так они ещё не в курсе? — спросил профессор, отрываясь от приготовления бутерброда.
— Не в курсе чего, господин профессор? — вступила в разговор Снежана. Если бы взгляд мог замораживать, то я давно бы превратился в глыбу льда.
— Не в курсе очередного задания, — невесело ухмыльнулся Шеф. — Так и знал, что хрен оторвёшься в этой вашей столице!
— Я планировал рассказать вам всё, как только у меня будет больше информации, — сказал я. Смысла умалчивать о встрече в Александровском дворце теперь не было никакого. — Сам Император предложил миссию по сопровождению ученых в серую зону.
— В Европу? — шеф едва не поперхнулся глотком кофе. — Это что, было предложение, от которого невозможно отказаться?
— Что-то вроде того, — кивнул я. — Остальное, я так полагаю, нам расскажет профессор Вадим Семенович Голованов. Меня самого терзает любопытство!
В столовой повисло молчание, но все взгляды были устремлены на ученого. Тот жевал свой бутерброд, о чём-то задумавшись и н е обращал на нас никакого внимания.
Шеф пощёлкал пальцами, чтобы привлечь внимание ученого и только тогда тот встрепенулся и увидел, что все смотрят на него.
— Я что-то пропустил? — спросил профессор чуть виноватым тоном.
— Совсем немного, — улыбнулся я, а потом подался вперёд, сменив улыбку на серьёзное выражение лица. — Нам охренеть как интересно, во что именно мы ввязались!
Глава 11
— Охренеть, как интересно? — профессор почесал кончик носа, кстати, довольно выдающегося. — Форма вопроса грубовата, но посыл ясен.
— Да уж куда яснее! — ухмыльнулся Шеф.
— Начнём с событий, произошедших почти четверть века назад. Тогда наша с вами Империя применила первый и единственный раз ракеты, в боеголовках которого находился заряд антивещества. Водород со знаком минус. Всего одна капля в сильнейшем магнитном поле. Я думаю, каждый из вас знает, чем именно эффективны такого рода боевые заряды?
— Они охренеть какие мощные, — ответил Шеф.
— Обычно отвечают, что при детонации нет радиоактивного загрязнения, — улыбнулся профессор Голованов. — Но ответ нашего глубокоуважаемого коллеги больше отражает суть. При взрыве антивещества выделяется неимоверное количество энергии.
— И как всё это связано с вами? Вы же вроде как спец по прорехам и прочим резонаторам, — я слушал гостя, сложив руки на груди.