Тварь из «дыма» все еще пыталась добраться до прорыва между изменениями, но получалось у нее только запустить свои вытянутые конечности. Но кое-что все же изменилось.
По стене здания карабкалось еще одна ещё одна похожая тварь, только крупнее размером. Получалось у неё это неважно — стена хоть и была чуть шершавой из-за песка и ветра, но все же никаких существенных выемок не имела. Тварь упорно двигалась к своей цели — прорыву, висящему черным пятном. Иногда она чуть соскальзывала, вцеплялась конечностями, замирала и затем продолжала ползти.
Я осмотрел створки дверей. Они оказались сдвинуты столь плотно, что зазор между ними был едва заметен. Попытка воткнуть между ними лезвие ножа не увенчалась успехом. Тогда я со всей силы ударил по прозрачном элементу створки бронированным локтем, но никакого эффекта не достиг — поверхность осталась целой и невредимой. Даже бронированный экзоскелет оказался бессилен.
— Чёрт возьми! — выругался, мельком глянув на вторую тварь, которая продвинулась еще на несколько метров вверх.
Нужно было спешить, потому что у меня не было никакой уверенности в том, что я одолею хотя бы одно существо из «дыма», а уж о двоих не было и речи!
Я рванул обратно к лестнице и устремился вприпрыжку вверх.
— Критически низкий уровень кислорода в атмосфере! Критически низкий уровень кислорода в атмосфере! — снова заверещал голосовой помощник.
Цифры на визоре подтвердили причину для паники — и без того низкий показатель в пять процентов снизился до четырёх.
«С этим измерением творится что-то совсем странное» — подумал я, взбираясь по лестнице.
По моим прикидкам мост располагался примерно посередине здания, это метров двести пятьдесят высоты. И за эту смехотворную, в общем-то высоту, содержание кислорода уменьшилось на целый процент? Это явно связано с пониженной гравитацией… Интересно, что будет, когда я окажусь на самой вершине? Атмосферы не станет вообще?
— Критически низкий уровень кислорода в атмосфере! Критически низкий уровень кислорода в атмосфере! — раздалось предупреждение, словно подтверждая мою догадку.
Уровень кислорода в атмосфере упал до трёх процентов.
Мне сразу стало тяжело дышать — кислородный концентратор, не предназначенный для таких экстремальных условий, т без того работал на максимуме, выуживая атомы кислорода из сильно разряженной внешней атмосферы. Мне только и оставалось, что контролировать дыхание и пытаться не сбиться с ритма, который я взял.
Больше всего мне не хотелось упасть без сознания, едва достигнув выхода! Это было бы чертовски обидно!
Песка и пыли на ступенях становилось все больше с каждым пройденным этажом — Девственный слой, который я нарушал следами. Странное чувство — быть первым живым существом, проходящим по руинам погибшей цивилизации. Интересно, сколько лет пустует этот город?
— Критически низкий уровень кислорода в атмосфере! Критически низкий уровень кислорода в атмосфере!
Два процента! Слишком мало для физической нагрузки, пусть даже и при пониженной гравитации!
На моем теле проступила холодная испарина, дыхание непроизвольно участилось. Но ритма я не сбавлял.
— Критически низкий уровень кислорода в… — продолжение фразы я уже не слышал, только мельком глянул на индикатор, хотя знал, что на нём всего один процент кислорода.
В глазах начало двоиться, но внезапно, за поворотом, я обнаружил долгожданный выход. Это придало мне сил, как будто то бы я смогу вдохнуть полной грудью за пределами этого чертового здания!
Я буквально вывалился наружу, через открытые настежь створки прохода, и оказался на небольшой площадке, расположенной на самой вершине здания. Выше был только длинный тонкий шпиль. В тот момент мне казалось, что ничего в этом проклятом измерении не сможет меня удивить, и я просто закреплю тросик и сигану вниз, уповая на низкую гравитацию и собственные силы…
Но как же я ошибался!
С высоты нескольких сот метров, окружающий мир был как на ладони.
И первым, что мне бросилось в глаза, было небо.
Оно отчётливо разделялось на два слоя — нижний, голубовато-пыльный, и глубокий иссиня-чёрный. Атмосферный слой в этом измерении и впрямь был очень тонок, отсюда и экстремально низкий уровень кислорода, и высокий радиационный фон, и температура. Я находился на самой границе этих слоев, раненный, измотанный, глотающий воздух, как рыба, выброшенная на берег.