— Нормально? — взорвался он. — После такого?
— Бывало и похуже, — пожал я плечами. — Главное, что целы. Ну, относительно целы.
Наконец пилот выровнял винтокрылую машину и у меня получилось заглянуть в кабину.
Дамьян сидел на месте второго пилота. Мокрые от пота волосы прилипли ко лбу, руки сжимали рукоять управления, грудь вздымалась от учащённого дыхания. Первый пилот был не в лучшем состоянии, однако его руки летали над органами управления вертолёта.
— Как у нас дела? — поинтересовался я.
— Срање, — проворчал командир сербов, подняв на меня глаза. В его взгляде чувствовался кураж. — Но мы живы!
— С машиной что? Дотянем?
— Дотянуть то дотянем, вот только с посадкой беда.
— Шасси? — уточнил я, хотя надобности в этом не было, ведь я сам видел, как сильно оно повреждено.
— Тако тачно, ваша светлость. Оторвало взрывом.
Тем временем вертолёт подлетел к самому берегу Варшавской котловины. Вблизи было заметно, как ветер от воронки поднимал волны, а столб света, уходящий в небеса, заставлял воду искриться. Странное, завораживающее зрелище.
— Мы почти на месте, — сказал Дамьян. — Вон наша цель!
Он указал в сторону светового потока и мне пришлось постараться, чтобы разглядеть речной сухогруз, который выглядел как тонкая темная полоска. Вот только того мощного завихрения, какое мы наблюдали до и сразу после вспышки, уже не было — сильный ветер, но не более того.
— Воронки вокруг уже практически нет, — сказал я задумчиво. — Виктор, нам нужно ваше мнение!
Всё еще бледный Виктор с трудом протиснулся в кабину и некоторое время изучал отрывшийся вид, а затем сказал:
— Реакция постепенно стабилизируется. Предполагаю, что со временем аномальные природные явления и вовсе сойдут на нет. Скорее всего останется только этот световой маяк.
— У моего деда в Белграде была столярная мастерская, — сказал вдруг Дамьян. — Самые важные заказы он всегда обрабатывал ручным инструментом. Когда он радовал доску рубанком, то поначалу грубый слой снимался с усилием. Но чем больше он проводил инструментом, тем легче он двигался. И так пока не получалась идеально ровная поверхность.
— Аналогия грубая, но в целом верная, — кивнул Виктор.
— Меня волнует, сможем ли мы посадить вертолёт на эту баржу, — сказал я задумчиво. — Ждать, пока утихнет ветер, мы не можем.
— Посадки не будет в любом случае. У нас нет шасси.
— Тогда необходимо подвести вертолёт так близко, чтобы я смог спуститься на палубу, — сказал я.
— Кажется, мы тут не одни! Смотрите! —воскликнул Виктор.
С другой стороны светового потока, который я мысленно окрестил «маяком», вдруг вылетел какой-то объект. Он сделал вокруг баржи круг с довольно большим радиусом, скрылся, показался снова и начал медленно заходить на посадку.
Дамьян достал электронный бинокль, установил светофильтры и прильнул к окулярам.
— Это беспилотник, — сказал он через секунду. — Какая-то новая модель, я таких ещё не встречал… Снизу у него какой-то груз.
— Бомба? — я жестом попросил его бинокль, так как мой визор, со всеми его электронными приблудами, был повреждён.
Беспилотник оказался оснащён реактивными двигателями с изменяемыми векторами тяги. Он двинулся вперёд, к кормовой части сухогруза, на которой возвышалась небольшая надстройка машинного отделения.
Летательный аппарат вздрагивал под натиском ветра, но упрямо двигался к цели. Оказавшись над палубой, он сбросил груз — какой-то угловатый контейнер, и начал манёвр разворота.
Однако это у него не вышло — когда его крылья чуть изменили наклон относительно горизонтальной плоскости, коварный поток ветра вдруг сильно накренил беспилотник и утянул за собой, закручивая с каждой секундой всё быстрее.
Летательный аппарат сделал пару кругов вокруг баржи, прежде чем была предпринята попытка вызволения — в один прекрасный момент сопла реактивных двигателей вдруг ярко вспыхнули и беспилотник рванулся прочь из ловушки.
Сначала мне показалось, что у него всё получилось, но, видимо, тяга двигателей оказалась слишком сильной, а вектор неудачным — дрон ударился о воду на большой скорости, отскочил, ударился снова, и затонул.
— Сейчас будет большой подводный «бум»! — сказал Дамьян.
И впрямь, место, куда упал беспилотник, вдруг взбугрилось от подводного взрыва, а потом рвануло вверх белой пеной.
— Система самоуничтожения, — догадался я.
— Сасвим тачно, ваша светлость, — кивнул серб. — На дорогих беспилотниках часто ставят. А этот явно не из дешёвых.