Я отлично помнил эффектное появление Софии на станции в Горном Алтае, и бойню, которую она устроила практически голыми руками (это если не считать ударов бронированных рук, с лёгкостью пробивающих человека почти насквозь!). Так что её опыт в предстоящей миссии был бесценен.
Оставалось лишь уговорить её подписаться на задание. Но это оказалось не очень легко, потому что София не входила в штат компании и обещала моему «отцу» присматривать за мной. Такая вот закавыка…
— Ваше светлость, ты совсем охренел? — взорвалась София на сеансе связи.
Наши похождения и установленные отношения позволяли ей грубить. По крайней мере она так считала, а я закрывал на это дело глаза
— Я же ясно сказала — ноги моей рядом с Шефом не будет!
— Я же не прошу тебя идти с ним в бой! Проинструктируешь, подучишь всем этим штукам…
— Кого? Шефа? В доспехи? Чтоб он, цитирую, «свалил в закат»? Не бывать этому!
Пришлось идти на уступки — тяжело уговаривать человека, знающего из дипломатии только один единственный приём — упор рогами. Дал зуб и прочие части тела, что шеф не станет пилотировать броню и вообще будет держаться подальше от Софии.
Я рассчитывал раздобыть хотя бы пол десятка таких боевых доспехов — это была бы внушительная мощь, но оказалось, что в конструкторском бюро всего два комплекта. Плюс броня Софии. Негусто.
Девчонка прибыла на следующий день грузовым рейсом вместе с тремя контейнерами
И в этот же день, рано утром, я отправил Шефа в Барнаул. Минимизировал вероятность ядерного взрыва.
Такой вот менеджмент персонала, мать его!
Один из боевых доспехов взял я, второй достался Виталику — София наотрез отказалась отдавать ему свой старый и взять новый, не пострадавший в бою.
— Я к нему привыкла, он мне жизнь спас! — отрезала она.
— В общем девчонка она славная, милая, — заверил я Снежану.
— Хорошо, ваша светлость. А этот Шеф? Какой он? В досье я видела только сухую информацию.
— Мужик он своеобразный. Очень свободолюбивый. Нашего брата голубых кровей терпеть не может...
Она усмехнулась.
— Ещё немного и я в него влюблюсь…
— Про напряженные отношения с Софией ты знаешь… Что ещё добавить… — задумался я. — Ах, да! Он на отрез отказался называть себя по номеру. Цитирую:
«Хер тебе, вашество, а не мне номер! Ты ещё телогреечку с циферками на меня надень, как на зека!»
Снежана рассмеялась.
— Никогда не нравилась эта традиция с номерами! Кто её вообще придумал?
— Спроси чего легче, — ответил я. — Короче, позывной с цифрами теперь только у меня. Если слышишь «Тринадцатый», значит, это я.
— Несчастливое число, — сказала Снежана.
— Я не верю во всю эту ерундистику и нумерологию. Упала вилка — подними, протри и ешь дальше, а не стучи по столу.
Я посмотрел на часы. Время поджимало.
Я вообще не должен был быть здесь, но не прийти не мог, ведь Снежана пострадала из-за меня.
— Пожалуй, пойду, — сказал я. — Дел невпроворот. Хотя у меня есть один вопрос…
— Да, ваша светлость?
— Правду ли говорят, что после аквариума от ран не остаётся и следа? У меня вот на ноге шрам есть… Но меня вытащили раньше срока.
На самом деле «вытащили» — мягко сказано. Скорее взорвали аквариум ко всем чертям.
— Да. Пока есть небольшое покраснение…
— Дай посмотреть? — я шутливо потянулся к краю халата и тут же получил по руке.
— Всё пытаетесь избавить меня от одежды, — ухмыльнулась Снежана. — Идите по своим делам, командир! У вас куча дел — сами сказали…
Я направился к выходу и уже снял халат, когда она окликнула:
— Ваша светлость!
— Да?
— Форма вам к лицу.
— Ну так, — на моём лице появилась довольная ухмылка.
В коридоре меня ожидали всё те же лица — пара моих бойцов, глава охраны больничного корпуса и медсестра Татьяна.
— Татьяна, сделайте одолжение — обратился я к женщине.
— Что вам угодно?
— Выполняйте любую прихоть Снежаны. Дом Басмановых-Астафьевых в долгу не останется…
— Будет исполнен любой каприз, не вредящий здоровью моей подопечной, — заверила Татьяна.
Мы покинули больничный корпус. Я забрался в машину и кортеж покинул территорию сначала элитного корпуса, а потом и самого Ялтинского госпиталя.
Виталик сидел напротив меня и задумчиво смотрел в окно на пейзажи южного города. Вдруг он спросил:
— Тринадцатый, как думаешь, получится у нас добыть этот шагоход?