Annotation
Драма в 5 действиях.
Голохвастова Ольга Андреевна
ЧЬЯ ПРАВДА?
ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.
ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.
ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.
ДѢЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ
ДѢЙСТВІЕ ПЯТОЕ.
Голохвастова Ольга Андреевна
Чья правда?
ЧЬЯ ПРАВДА?
Драма въ 5 дѣйствіяхъ.
ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.
ДѢЙСТВУЮЩІЕ ЛИЦА.
Прасковья Александровна Айдарова, вдова.
Александръ Сергѣевичъ, Вѣра Сергѣевна, Лили, ея дѣти.
Марья Ивановна Дергачева, воспитанная въ семействѣ Айдаровыхъ.
Илья Александровичъ Сотниковъ, братъ Айдаровой.
Княжна Татьяна Николаевна Мурзина, сирота, дальняя родственница Сотникова по женѣ.
Хорошо убранная комната. Двери по сторонамъ и по серединѣ. Налѣво отъ зрителей круглый столъ съ чайнымъ приборомъ. Направо, у аванъ-сцены, окно и около него мольбертъ съ начатымъ пейзажемъ. На полу ящикъ съ красками и на немъ палитра. Столикъ. Утро.
ЯВЛЕНІЕ I.
Марья Ивановна входитъ въ боковую дверь, подходить къ камину и смотритъ на часы, потомъ къ окну, наконецъ къ чайному столу. Изъ другой двери выходитъ Александръ Сергѣевичъ, осматривается, подходитъ къ Марьѣ Ивановнѣ, здоровается и цѣлуетъ у нея руку.
Айдаровъ.
Наконецъ-то удалось повидаться съ вами наединѣ! Давно я жду -- не дождусь этой радости. Какъ бы я рано ни всталъ. Вѣра, тутъ какъ тутъ, сидитъ за своимъ мольбертомъ.
Марья Ивановна.
Вѣра Сергѣевна очень рано стала вставать. Она торопится кончить свою картину къ выставкѣ, а дни такіе короткіе.
Айдаровъ.
Богъ съ ней и съ ея мазней. Но мнѣ кажется, что вы сами стали.... какъ бы нарочно избѣгать встрѣчи со мной.
Марья Ивановна.
Вамъ такъ кажется?... Вы не ошибаетесь.
Айдаровъ (съ укоризной).
Маша! что же это значитъ?
Марья Ивановна.
Ничего (помолчавъ)... Къ чему намъ встрѣчаться?
Айдаровъ.
Какъ къ чему? Маша! я васъ не понимаю.... За что это? Развѣ не все по-старому?
Марья Ивановна (съ ироніей).
По-старому все. Все по-старому! Чему же мѣняться? И какъ давно все по-старому....
Айдаровъ.
А, вотъ что!... Упрекъ. Полно, Маша! Вѣдь я самъ страдаю отъ нашего положенія. Наболѣла у меня душа. Я, кажется, на все готовъ бы....
Марья Ивановна (быстро перебивая).
Нѣтъ! Вотъ это уже неправда. Вашимъ страданіямъ я еще вѣрю, пожалуй, но въ вашу готовность хоть что нибудь сдѣлать я перестала вѣрить.
Айдаровъ.
Маша! да развѣ вы не знаете....
Марья Ивановна (сначала горячо, потомъ запальчиво).
Я знаю, что отъ васъ зависитъ все разомъ кончить, и что вы не хотите,-- нѣтъ, не можете, рѣшиться! Я знаю, что мы оба страдаемъ совершенно даромъ, совершенно напрасно, по вашей доброй волѣ. Я знаю, что мнѣ не было шестнадцати лѣтъ, когда вы въ первый разъ сказали мнѣ, что любите меня, а что теперь мнѣ двадцать два года.... Я знаю, что все это время я молчала и ждала, и оставалась здѣсь, въ вашей семьѣ, гдѣ, со смерти вашего отца и съ тѣхъ поръ, какъ Лида вышла замужъ, мной никто не дорожитъ; гдѣ всякій, кто сознательно, кто безсознательно, оскорбляетъ и унижаетъ меня на каждомъ шагу!... Вотъ что я знаю, да и вамъ пора бы знать!
Айдаровъ.
Маша! что съ вами? Грѣхъ вамъ такъ говорить со мной. Я васъ такъ люблю, а вы....
Марья Ивановна.
Да что проку въ вашей любви?
Айдаровъ.
Будетъ прокъ. Мы молоды; у насъ вся жизнь впереди. Есть же, наконецъ, надежда на счастье, когда нибудь, скоро, быть можетъ....
Марья Ивановна.
Опять!... Все то же!... Нѣтъ, Александръ Сергѣевичъ, къ чему обманывать себя и меня?... Какая надежда! Пока она была,-- и терпѣніе было. Но теперь и надежда, и терпѣніе пропали. Всему, вѣдь, мѣра есть.
Айдаровъ.
Вы правы, во всемъ правы,-- я заслужилъ ваши упреки. Самъ знаю. Но все-таки, не смотря на то, не отнимайте у меня вашей любви. Вспомните, Маша,-- въ ней единственная свѣтлая сторона моей невеселой, вѣдь, жизни.
Марья Ивановна.
Рада бы отнять, да въ томъ-то и бѣда моя, что не могу.