— Здесь гораздо холоднее, чем кажется, — обратилась она к нему. — Лучше залезай сюда, пока все остальные не поняли, какая это отличная идея, и не присоединились к нам.
Чёрч только стоял, скрестив на груди руки, и держал кончиками пальцев пивную бутылку. Однако он определенно смотрел на нее, а не в какую-то точку у нее за спиной. Поэтому Эмма, всё так же широко улыбаясь, еще пару секунд глазела на него, а потом повернулась и направилась вглубь озера.
Больше не чувствуя под ногами дно, Эмма остановилась и осмотрелась вокруг. На другом берегу озера она увидела нечто напоминающее небольшую ферму с частным лодочным сараем. Остальную часть озера окружали разные деревья, хотя сквозь их ветви мерцали огни домов.
«Здесь так спокойно. Стоит мне лишь скользнуть под воду, и все навсегда останется таким холодным и мерцающим».
Эмма отогнала эту мысль и обернулась.
— Эй, ты не хочешь…, — начала было она, но замолчала, обнаружив, что Чёрч исчез.
Неужели он и впрямь ее бросил? В этом не было ничего странного. То, что он молчал, вовсе не означало, что его ничего не бесило. Держа над водой голову, Эмма пробежала глазами по береговой линии. Затем до нее донесся какой-то шум, и она резко повернулась влево.
В паре метров от причала росла плакучая ива. Она находилась так близко к берегу, что ее ветви касались воды, создавая нечто наподобие укромной лагуны. Рядом с ней Эмма увидела Чёрча, на котором не было ничего, кроме боксеров, и он, не спеша и методично входил в озеро. В его движениях не было и намека на неуклюжесть, и Эмма бы, наверное, очень смутилась, вспомнив свои, но она была слишком увлечена разглядыванием его обалденного тела, чтобы об этом думать.
Дрожа всем телом, она наблюдала за тем, как он идет, и изо всех сил старалась держаться на плаву. Чёрч зашел в озеро по грудь и, видимо, перестав чувствовать под ногами дно, поплыл чем-то вроде неспешного брасса, легко держа над водой голову.
— Я знала, что тебе понравится, — сказала Эмма, когда он, наконец, до нее добрался.
Чёрч ничего не ответил, просто подплыл так близко, что задевал ее ногами, пока они оба удерживались в воде в вертикальном положении.
— Мне нравится холод. Там, где я жила до этого, было довольно влажно. Мне это тоже нравилось.
Она погрузилась ниже и откинула назад голову, от чего вода затекла ей в уши и заглушила звуки вечеринки. Над ней сияла Луна, и Эмма неотрывно смотрела на нее до тех пор, пока под воду не ушло и её лицо. Она не испугалась, обнаружив, что тонет; однако, здорово испугалась, почувствовав, как чья-то рука грубо схватила ее за плечо и резко выдернула на поверхность.
Эмма порывисто втянула в себя воздух и посмотрела на Чёрча. Ее ждал еще один сюрприз — он казался рассерженным.
— Я спросила, умеешь ли плавать ты, — напомнила она ему. — Я не говорила, что у меня это хорошо получается.
У нее устали руки. Как, в прочем, и ноги, — она не привыкла к движениям, необходимым для того, чтобы так долго удерживаться ее на плаву. Было бы так легко просто сдаться и утонуть. Она не сводила глаз с Черча.
Он смотрел на нее с оттенком настороженности, скрывающейся за его пустым взглядом. Чёрч по-прежнему держал ее за плечо, его хватка была такой крепкой, что Эмме стало больно. Не разжимая пальцев, он привлёк ее к себе. Когда он обвил ее своими руками, а их ноги сплелись, она не осмелилась издать ни звука, просто смотрела ему в глаза. Наконец, Эмма сама обхватила его за плечи, и внезапно он стал ее личным буем. Спасательным жилетом, тем единственным, что удерживало ее на плаву.
— Ты очень красивый, —произнесла она, стуча зубами.
Его взгляд опустился на ее губы. Потом Чёрч вздохнул, и она почувствовала, как его руки скользнули по ее спине.
— А ты — нет.
У Чёрча была удивительная манера говорить, не произнося ни единого слова, и произносить слова, ничего не говоря. По какой-то причине, вне зависимости от его выбора, Эмма всегда прекрасно его понимала. От его заявления она улыбнулась.
— Я тебя не боюсь. Я тебя вижу, Чёрч Логан, — прошептала она.
Он закрыл глаза, затем наклонил вперед голову и прислонился лбом к ее лбу.
— Ты меня сломаешь, — прошептал он в ответ.
— ДАВАЙТЕ КУПАТЬСЯ ГОЛЫШОМ! — прогремел над тихим озером чей-то голос, и они оба обернулись в ту сторону.
К озеру примчалась стая пьяных двадцатилетних парней и принялась прыгать с причала в воду. Некоторые из них были в нижнем белье, как Чёрч с Эммой. Некоторые — полностью одетые, а остальные — в чем мать родила. Все они казались шумными, сокрушительными и сумасшедшими.
Лицо Чёрча осталось совершенно бесстрастным, но с его телом всё обстояло совсем иначе. Эмма почувствовала, как напряглись мышцы его плеч. Он тяжело задышал, и его руки крепко сжались вокруг ее тела.