Он был таким блестящим, что девушка увидела в нем свое искаженное отражение.
— Я ничего не планировал, — поправил её он, а затем убрал нож.
— Конечно, не планировал. Ты просто каждую ночь стоишь у ее дома в ожидании финальной серии «Друзей», — фыркнула Эмма.
Чёрч свирепо на нее зыркнул, а затем снова толкнул на стол.
— Я ничего не планировал, — повторил он, и стал задирать к груди ее футболку. — Я не хочу ее убивать.
— Чушь.
— Я хочу, чтобы она страдала.
Тут Эмма почувствовала, как ее живота коснулся тупой край ножа, и у нее перехватило дыхание. Она снова уставилась в потолок.
— Так что же ты не заставишь ее страдать? — прошептала она.
Не успел он ответить, как снаружи раздались шаги. Кто-то шел по коридору. Лезвие перевернулось, и теперь в ее плоть мягко упирался острый край. Перед дверью кабинета шаги замедлились. Всего на мгновение. Затем проследовали дальше по коридору, и какая-то дверь, скрипнув, закрылась.
— Потому что я не могу..., — вздохнул Чёрч, ведя ножом по коже.
Стоит ему легонько надавить, стоит ей сделать один резкий вдох, и хлынет кровь.
— Я думаю, ты боишься, — осмелилась упрекнуть его Эмма.
Нож тут же замер.
— Прости, что?
— Тебе страшно. Всю свою жизнь ты прятался от того, кем на самом деле хочешь быть. От того, кем тебе суждено быть. Я знаю, потому что сама такая же. Я всегда прячусь. Но сейчас мне это не кажется правильным. Какой тогда смысл в жизни, если мы проживаем ее не так, как должны? К черту. Сделай это, Чёрч. Я не буду тебя осуждать. Я тебе помогу. Я хочу... хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу, чтобы ты стал лучшей версией себя.
Эмма говорила правду. Сейчас она была слишком поглощена им, чтобы думать иначе. Темная Эмма смеялась на ветру, забив на свою жизнь ради этого будоражащего мужчины. Если он попросит ее это сделать, она сделает.
Ради него она готова на всё.
Наступила долгая пауза. Затем, внезапно, лезвие полоснуло её по коже. Чётко и быстро, отработанным движением. Это произошло так стремительно, что она и ахнуть не успела, как всё закончилось.
— Даже если эта “лучшая версия” меня — чудовище? — прошептал он, когда кровь разлилась по её животу и потекла вниз.
У нее перехватило дыхание.
— Особенно если это так, — ответила она.
Его губы коснулись ее кожи, целуя порез. Затем прижались к ее рту. Она ощутила соленый медный привкус, и зарылась пальцами ему в волосы, привлекая ближе к себе.
— Ты бы и впрямь это сделала, — выдохнул он ей в ухо, стянув у нее с головы футболку. — Помогла бы мне её убить. Вот так просто.
— Да, — пообещала она, цепляясь и дергая его за рубашку. — Я сделаю для тебя всё.
— Я тебе верю. Правда. Правда верю.
— Хорошо.
Эмма никогда в жизни никого не хотела так сильно, как Чёрча. Это было похоже на постоянную, непрекращающуюся боль. Когда он к ней не прикасался, не был внутри нее, она чувствовала дискомфорт. Пустоту.
Что касается Чёрча, он подобного впечатления не производил. Ему явно нравилось ее трахать, и он делал это так часто, насколько позволяли обстоятельства, но так или иначе, до той ночи она не могла сказать наверняка.
Однако сейчас всё было по-другому. В его прикосновениях чувствовалось отчаяние, в поцелуях — страсть. Он тяжело дышал, как будто не мог отдышаться. Как будто его сердце вышло из-под контроля, как и её.
— Поверить не могу, что ты позволила мне это сделать, — выдохнул он, снова скользнув губами к ее ране и стаскивая с нее джинсы.
Эмма быстро расстегнула его рубашку, а затем уставилась на голову Чёрча, на то, как он прокладывал дорожку из поцелуев вдоль изгиба ее бедра.
— Только тебе. Такое я позволила бы сделать только тебе, — произнесла она, проводя пальцами по его волосам.
Он скользнул языком ей между ног, от чего у нее невольно закатились глаза, а затем стал вновь подниматься вверх, осыпая поцелуями ее тело.
— Только мне, — повторил он, расстегивая свои джинсы.
— Потому что я люблю тебя, — выдохнула она.
Чёрч кивнул, и она почувствовала, как его пальцы сжали её руку и притянули к его твердому, как камень, члену.
— Знаю, Эмма. Боже, думаю, именно это мне и нравится в тебе больше всего, — прошептал он. — Я хочу, чтобы ты всегда меня любила.
— Я буду любить тебя, Чёрч. Думаю, я всегда тебя любила, с того самого момента, как впервые увидела, — призналась она.
Эмма исповедалась бы ему и в большем, рассказала бы ему всё. Всё. Но водя ее рукой вверх-вниз по своей эрекции, он снова начал ее целовать, и ее рот заполнил его язык.
Она пришла в кабинет, ожидая какого-то противоборства. Возможно, ссоры. Она и представить себе не могла, что в итоге они трахнутся на столе ее учителя и его начальника.