Да именно так по слогам с усмешкой он выплюнул мне в лицо мою должность. Только он не знал, что я не тат кто ему нужен. Но внятно ответить не получилось, отчаяние сковало всё тело. Понимание что здесь! В Чёрной башне! А не там, за её пределами меня настигла угроза, что сейчас я могу умереть не от вируса, а от человеческой прихоти, просто парализовали язык. Моё мычание мужчину явно не устраивало.
— У тебя десять секунд, потом я уйду, а ты останешься здесь! — его глаза требовательно смотрели на меня. И не получив ответа, он с яростью отпихнул мою голову. От нового удара, казалось посыпались искры из глаз. Резкая нечеловеческая боль в животе заставила взвыть и скрутиться, о да он не стеснялся в выборе мест для удара. Когда он замахнулся ногой, я поняла — этот удар последний! Сознание заранее стало уплывать. Я инстинктивно прикрыла глаза, увидев как мигнула красная лампочка на пульте — экстренное открывание дверей.
Дальше я уже слышала только шум драки в коридоре через открытую дверь. Сознание, решило остаться, раз смерть откладывается. Драка длилась не долго, ещё через какое-то время в коридоре послышался топот нескольких бегущих человек, и женский голос, явно принадлежавший отвественной за охрану на этаже: “Его в карцер, всё оригиналы записей начальнику в кабинет, о случившимся молчать!” А потом повисла звенящая тишина…
Осмелившись я пошевелилась, боль никуда не ушла, а казалось, разлилась по всему телу. “Так Лера, надо собраться!” — мысленно отдала я себе приказ и открыла глаза, чтоб увидеть масштабы катастрофы. И тут же отпрянула к стене. На до мной вновь возвышался мужчина, но уже другой. В форме рядового охранника. Он улыбнулся, и тут же хлопнул меня по плечу. Легкий укол и я провалилась в сон.
Есть, как же я хочу есть… Ужин! Я проспала ужин! Вскочив на кровати и распахнув глаза, я тут же упала обратно, боль напомнила о себе и о том что случилось. К кровати тут же подбежала медсестра и сделала укол в плечо.
— Это обезболивающее, сейчас станет полегче, — молодая красивая девчонка, не больше восемнадцати лет дула мне на плечо, словно я маленький ребёнок. Видимо она неправильно истолковала выражение моего лица, так как тут же протороторила. — У Вас наверно шок, сейчас приглашу доктора, — и умчалась за ширму.
Осматриваться не было смысла, это бокс приемного отделения, сюда когда-то помещали работников с повышенной температурой и подозрением на вирус. Стеклянные стены позволяли рассмотреть его снаружи, когда в приемной сдавали экспресс-тест. Но сейчас прозрачные стены были задернуты белой ширмой, скрывая меня от окружающих и наоборот.
Ширма распахнулась и появился доктор, среднего роста, двадцати пяти летний мужчина, с озорными глазами и появляющиеся проплешиной в светло русых волосах. Пётр Николаевич был серьёзен как никогда, смерив температуру и давление, быстро сделал записи в карте. Медсестра принесла результаты каких-то анализов, и глянув на них, доктор улыбнулся.
— Вы, Лерочка, родились в бронежилете! — и звонко рассмеялся.
— Петр Николаевич, что со мной? — я не понимала, то ли действительно всё хорошо, то ли он пытается меня отвлечь. И это его “Лерочка”, снова заставило почувствовать себя маленькой, а ведь старше его почти на десять лет.
— Всё хорошо. Угрозы для жизни нет. Разрывы тканей срослись, остались так, пустяки, — и он снова заулыбался, — Сейчас принесут ужин, поедите, отоспитесь, и завтра будете как огурчик.
— Сколько я спала? — почему-то стало страшно, вдруг он скажет неделю или ещё того хуже месяц.
— Мало, “экстренный сон” короткий, говорю же к ужину проснулась!
И действительно, в палату вошла улыбающаяся медсестра с подносом. И поставив его передо мной, помогла удобно сесть в кровати. А когда закончила, то села рядом с доктором и улыбаясь стала смотреть на меня. Сначала я опешила, представляете, доктор и медсестра сидят, улыбаются и смотрят как я ем. А потом подумала, может им тут скучно и принялась за ужин. Когда допивала чай, решилась спросить:
— А что это такое “экстренный сон”? Я про него раньше не слышала.
— А это.. — Петр Николаевич явно не хотел отвечать, махнул рукой и потянулся забрать поднос, явно как предлог чтоб уйти, — потом расскажу, — и улыбнувшись повернулся к выходу.
Но в это время вошел мужчина в форме охраны.