Да, вот так они получили себе небольшую армию, хотя на армию это, если честно, не тянуло — от силы шесть десятков бойцов, — но даже они были для этих демонов не более чем закуской. Да, навязчивой и живучей, но закуской, с которой не потягаться. И близнецы очень настойчиво попросили не сообщать им об истинном положении дел. Зато они могут выиграть время, чтобы свою часть плана сумели выполнить они.
И вот теперь, когда попытка Диппера воодушевить провалилась, Мэйбл, схватившись за ободок и воспользовавшись силой камня, мигом поднялась наверх, забираясь к младшему. Ну, уж у неё-то получится, её эти уважают. И как бы ни было грустно, «по праву сильного», хотя чего ей ещё ждать от персонажей файтинга?
- Наступит день, когда нас бросят, тьма затмит собою свет! В этот день мы лишимся отваги, наши друзья предадут нас, создания тьмы победят, а солнце больше не взойдёт. В день, когда мы лишимся надежды и сдадимся страху, и прольётся кровавый дождь, а конец будет близок – мы падём!
Ну… Если быть честным, то сейчас Пасифика зажала в руке камешек амулета, что её связывал с близнецами, и она чувствовала Пайнс. И они знали, что в этих словах достаточно много правды. Билл уже, можно сказать, победил; солнца они так и не видели, а кровавый дождь… Учитывая цвет неба, вполне может пойти кровавый дождь…
- В битве, где нас будет так мало, а врагов не счесть, в момент последнего вздоха умрёт мечта, – продолжала говорить она, – когда силы и смелость иссякнут, когда наши щиты разлетятся – мы обратимся в прах. Когда мы потеряем любую надежду, а друзья отвернутся от нас, когда даже луна скроется – нам конец!
Она взяла паузу и оглядела всё столпотворение, слушавшее её с благоговейным трепетом. Ну, кроме Вэнди и Робби и остальных из их команды, — они-то не слишком любили подобные речи.
- Но есть такие моменты, когда только мы можем решить всё, и нам остаётся лишь сделать последний шаг. В этот миг, когда мы решаем не скрываться, а сразиться с нашими демонами и найти в себе отвагу! Когда мы сплотимся и не отступим, и уже пусть они бегут, ибо победа так сладка! Быть может, мы падём! Но не так! Не от их руки! Не здесь, не в этот день! Пусть они бьют, но им нас не сломить!*
Пасифика как завороженная смотрела на близняшку, на огонь в её глазах, на то, как она жадно дышала, на толпу, которая закричала, на это ликование, на веру и надежду, что она дала им… Но у неё был этот камень. И она точно знала, что сама Пайнс не верит в свои слова. Ни капли.
Когда это можно было победить просто за счёт усилия, за счёт борьбы? Нет, плохие парни сильнее, намного сильнее. И у этих бойцов нет никакой надежды. Они лишь, как сказал Диппер, «пушечное мясо».
И что куда хуже, они не верят даже не в то, что не удастся победить этим. Нет. Они не верят и в свою способность выступить против демона и победить. У них ничего, что способно убить всех этих демонов. Одного-двух? Возможно. Но не больше. Они могут вдохновить их, но никак не себя, ведь им-то известно, как всё обстоит на самом деле. И, смотря на остальных, Пасифика понимала, что и Эллен, и Кэнди, и все другие тоже понимают это.
Но никаких вариантов, кроме как, пойти и попытаться сразиться с ним, у них нет. Этот демон – теперь богоподобная сущность, им чисто физически не скрыться от него нигде в этой Вселенной. Да, выступить против бога – безумие, но что остаётся, когда он хочет убить вас и сделать что-то не очень хорошее с миром? Бежать бессмысленно, да и сама Пасифика бы этого не сделала.
Может быть, Вашингтон или Пайнсы так и поступили бы, но никто из них не имел выбора. Разве что попытаться присягнуть ему, но все они уже отказались от «предложения, от которого нельзя отказаться». И вряд ли он даёт второй шанс.
Да… Всё складывалось, как только могло, самым «лучшим» образом. Но ведь они ещё живы, а значит, есть причина, по которой демон ещё не может их убить. Какая-то причина, которой они не знают, но разве это нельзя использовать? Ну… Может быть, они – Избранные, которым предначертано сразиться с демоном?
Угу. А ещё их десять и каждый из них имеет символ, который носит с собой. У Гида, например, его бейсболка. Меньше мечтай, Нортвест. Это было бы слишком легко, а если это была книга, то тянуло на Бога из Машины.
Шерман стоял в пирамиде этого демона — Билла, — осматривая всё вокруг. Сооружение было… Можно сказать, колоссальным. Построенное из огромных чёрных блоков, оно было практически пусто внутри, так что размеры этого помещения были немногим меньше самой пирамиды.
И конечно же, в центре этого огромного помещения находился трон. Трон, созданный из людей, обращённых в камень. На редкость бессмысленное действо, да и сам он не мог понять – как этот трон не разваливается под собственным весом. Однако трёхмерный демон сидел на этом троне, нетерпеливо осматривая всё вокруг.
Остальные же тоже находились в этом зале. Демоны совсем не обращали на него внимания и вели себя, как будто он существо второго сорта. Ну, кроме тех трёх демонов, похожих на близнецов. Сам Пайнс так и не знал, кто же они такие, на самом деле. А сами они исчезали всякий раз, стоит ему только появиться на горизонте.
И причина такого недовольства демона была не так уж и удивительна. Поддерживаемый какими-то цепями, в воздухе висел Стэнфорд. Он уже держался только благодаря кандалам, опустив голову и не двигаясь. А другой демон, похожий на серый четырёхугольник, пускал в его сторону одну молнию за другой. И так продолжалось уже несколько часов.
Поначалу он кричал — поверьте, полчаса пытки развяжут язык любому, — но вскоре обессилено повис. Действительно, после такого уже не остаётся сил ни на остроумные ответы, ни на крик. Он, поначалу, даже думал, что брат умер от такой шоковой терапии, но после заметил, что тот дышит. Да, очень слабо, но всё-таки дышит. И даже поднимает глаза изредка. Так что демон знал своё дело: мало пытать человек, не убивая его, нужно ещё и не дать ему отключиться.
И всё складывалась далеко не самым лучшим образом, с самого начала. Ему честно было жаль Духовны и Андерсон, которые теперь были должны разгребать всё дерьмо, по крайней мере, сейчас должны, пока демон вынужден находиться в этом городе. Он ещё несколько лет назад сказал, что городок накрыт куполом, который мешает ему вырваться. Так что теперь именно эти двое были обязаны скрывать происходящее тут ото всего остального мира.
Шерман, конечно, спросил почему же нельзя выбраться за пределы этого купола, на что демон ответил чепухой про некий Краеугольный Камень Мироздания, а также, что купол не даёт эффектам от его перемещения сразу перестроить реальность. Он, честно говоря, так до конца тогда и не понял, о чём же он говорил. Зато теперь всё было ясно. Насколько это вообще возможно для этой жуткой версии Зазеркалья.
Но лишь спустя пару дней с начала этого безумия, всё снова пошло наперекосяк. Им нанесли визит. И поначалу он уже был готов списать всё это на очередное безумное событие этого конца света.
Но нет, гости были куда необычнее. Какая-то толпа, словно взятая из «Универсального солдата». А ещё младенец. Гигантский летающий младенец с символом на лбу. Это было уже слишком, даже для безумия этого городка. Но всё становилось только хуже, когда он заговорил зычным басом.
- Вы нарушили законы пространства-времени! – сначала заговорил один из громил. Чётко, как будто он просто вызубрил эту фразу, и указал на кого-то мелкого толстяка.
- Слушай меня демон… – раздался голос огромного младенца, – если ты не прекратишь, разрыв в измерении может увеличиться. Эта реальность будет уничтожена. Остановись, иначе я уничтожу тебя.
Судя по тому, как вся толпа солдат не испытывала никакого страха перед демонами, они действительно считали, что способны с ними разобраться. И потому он поспешил сделать самое разумное, что только мог – спрятаться за дальней колонной и надеяться, что выживет, если всё-таки дойдёт до боя. Но Билл не растерялся: