Но доживёт ли она до утра, оставаясь в тесном этом закутку, вот в чём вопрос?
Настя ещё раз взглянула на дверку в стене, потом перевела взгляд на тёмный квадрат люка над головой… вновь посмотрела на дверку. Искушение было слишком велико, но возможно Настя всё же преодолела бы это искушение, если бы не… часы! Взглянув на них в очередной раз, Настя обнаружила, что теперь часы показывают… без пяти минут двенадцать…
Возможно, с часами просто случилось что-то, какая-то механическая неисправность… возможно Настя сама зацепила их неловко во время работы… но, насмотревшись за последнее время столько всяческой чертовщины, Настя без малейшего колебания поверила ещё и в эту. Поверив же в то, что даже само время в этом проклятом подвальчике всецело подчиняется ведьме, Настя сразу же распростилась с надеждой когда-нибудь дождаться в нём рассвета.
Дверка в стене из ловушки превратилась вдруг в единственный путь к спасению и Настя, отбросив напрочь самые последние колебания и сомнения, осторожно протянула вперёд правую руку, дотронулась до шершавой поверхности дверок дрожащими пальцами…
Дверка никак не отреагировала на это её прикосновение, и тогда Настя, осмелев, с силой нажала на неё. Некоторое время она толкала дверку руками, но ничего этим не добилась. Упрямая дверка отказывалась подчиниться её усилиям… и тогда Настя, сменив тактику, попробовала потянуть дверку на себя.
К радостному удивлению Насти, та сразу же охотно приотворилась, а потом и вовсе распахнулась настежь. Осторожно посветив лучом фонарика, Настя обнаружила за дверкой узкий и длинный тоннель.
Пол и стены тоннеля были сплошь земляными (потолок, впрочем, тоже), идти по нему даже невысокой Насте придётся, низко склонив голову. А ещё, не имея ни малейших даже крепёжных конструкций, этот узкий лаз, прорытый в мягком сыпучем грунте, в любое мгновение может обрушиться в самом неподходящем месте…
И очень даже просто!
Но выхода не было… вернее, выход был, но выбираться туда, наверх, Насте, ох, как не хотелось… а тут ещё заскрипели половицы прямо над головой. Там, наверху, кто-то шёл прямо по направлению к захлопнутому отверстию подвала… вот шаги замерли возле самого отверстия… с противоположной стороны комнаты тоже послышались шаги и тоже в сторону подвала…
И тогда Настя решилась.
Стараясь как можно меньше шуметь, Настя ужом проскользнула в узковатый этот тоннель. Остановившись на мгновение и вслушиваясь в гулкое тревожное биение собственного сердца, она плотно затворила за собой дверь и двинулась в неизвестность, теша себя надеждой, что, в крайнем случае, всегда сможет повернуть обратно.
«Интересно, кто всё это вырыл? — невольно подумалось Насте, когда она, преодолев первую сотню метров и посветив фонариком вдаль, не увидела там, впереди, ничего, кроме всё тех же серых песчаных стен, казалось тянущихся куда-то в бесконечность. — Странный тоннель какой-то! Неужели Сёмка Пупок всё это смог вырыть в одиночку? Ну, пусть даже вдвоём с этой… хотя вряд ли сама ведьма занималась этим грязным делом? Или занималась? И может именно потому в доме по вечерам никогда не зажигали света… да и не топили тоже из-за этого. Непонятно только, куда они землю девали? Это ж столько земли перелопатить, уму непостижимо! И когда он, наконец, окончится, чёртов этот тоннель?»
Насте вдруг припомнился почему-то один эпизод из повествования Олега о ведьме. Речь в нём шла о таинственных исчезновениях парней и молодых мужчин из соседних деревень… бесследных исчезновениях. Интересно, нет ли какой связи между давними теми исчезновениями и гигантским земляным лазом, через который она сейчас пробирается?
Размышляя так, Настя всё продолжала и продолжала продвигаться вперёд по узкому этому тоннелю, старательно высвечивая лучом фонарика перед собой. У неё вдруг начала болеть голова, она буквально раскалывалась на части… кровь стучала в висках жаркими злыми молоточками. А ещё Насте не хватало воздуха, она почти задыхалась в спёртом, затхлом воздухе подземелья… а может это у неё приступ клаустрофобии начался ибо более замкнутого пространства даже представить было трудно…
А интересно, что может быть ещё замкнутее?
«Гроб!» — подсказала услужливая память и Настя вдруг…
… вдруг очутилась в… гробу!