— И нас, за то, что мы ещё не перерезали ему горло, пока он спит ночью.
— Ты тоже понимаешь, что он не должен дожить до дня Тринадцати Огней?
— Да, не должен. Когда мы выступаем?
— Через три дня Аэта и Эджи навестят его. Варж выкрал для них пару прекрасно наточенных ножей у повара.
— Хорошо. Его надо было прикончить ещё тогда, когда он без сознания валялся на обеденном столе.
— Да, надо было сделать это ещё тогда.
Тишина. Значит, они всё-таки решились на это. Я думал, что их ненависть не зайдёт так далеко, но, видимо, ошибся. «Что ж, буду ждать, — подумал я. — Буду ждать».
Я отправился в свою комнату. Впереди меня ждало новое испытание.
Свиток 7
«Я возвращался с очередного практического занятия. Все тело ныло от боли и усталости.
На мне были лёгкий доспех с поножами, кожаные ботинки и шлем с открытым лицом, а на поясе висел тренировочный деревянный меч. Коридоры были знакомы, и, казалось, я мог отыскать дорогу к любой комнате.
Я шёл в свою комнату. Сейчас я рухну на свою кровать, а завтра всё начнётся заново: сначала несколько дней теории, а потом практика, теория, потом практика, теория, практика...
А вот и моя дверь: деревянная с железной оковкой и железной ручкой. Сколько раз я уже открывал её, после чего падал на свою койку?..
Но что-то было не так. В воздухе был какой-то до боли знакомый запах. Что это? Спелая вишня? Странно. Я, как бы ни старался, не мог вспомнить и потому, сняв кожаные перчатки, открыл дверь.
Она смотрела в окно. Её белые волосы уже отросли ниже плеч, а сама она уже казалась настоящей женщиной. Она сидела на моей кровати в белом кружевном платье, а в комнате так пахло спелой вишней, что казалось, будто всё насквозь пропиталось этим запахом.
Я выронил перчатки.
— Э...Эйри?
Моя гостья медленно повернула голову. По её щекам текли слёзы. Она улыбнулась:
— Да, Намор?
Я бросился к ней, а она ко мне. Мы слились в объятиях, настолько крепких, что никто никогда бы не разлучил нас, и кружились, казалось, не один час.
— Эйри, это ты! Это и вправду ты! Господи, я так соскучился по тебе, Эйри!
Я потянулся к ней, чтобы поцеловать прямо в губы, и она ответила тем же.
От неё исходил всё тот же аромат спелой вишни. Я вспомнил себя в том шатре, как на опоре я начертил сердечко, а в нём наши имена. И вот сейчас я был так счастлив: любовь всей моей жизни не просто вернулась ко мне спустя столько лет, но и ответила взаимностью!
Казалось, нет счастливее меня существа на свете!
— Эйри, ты вернулась, ты здесь! Неужели это ты?! Это и в самом деле ты?! Господи, Эйри, знала бы ты, через что мне пришлось пройти... Но это не важно, потому что ты здесь!
— Да, Намор, это и вправду я. Я тоже по тебе очень скучала! О, не волнуйся, я знаю, через что тебе пришлось пройти, но сейчас мы здесь, так что давай не будем предаваться плохим воспоминаниям?..
— Да, конечно! Но... Стоп. Откуда ты знаешь, через что мне при...
— Намор, прошлое уже позади. Давай жить настоящим? Мы будем вместе отныне и навсегда, правда?
— Да, Эйри, правда.
Я улыбнулся и поцеловал её ещё раз. Вкус её губ напоминал розы. В воздухе витал запах вишни. Мы стояли в центре комнаты и наслаждались присутствием друг друга.
Она тихонько отстранила меня, чтобы прошептать:
— Отныне и навсегда.
Я ответил ей, наслаждаясь нетерпеливым желанием продолжить, тоже шёпотом:
— Да, Эйри, отныне и навсегда…»
Я открыл глаза. Разочарование оказалось настолько сильным, что я не решился сразу подняться, а лишь вспоминал этот дразнящий меня сон.
До того, как Мастер Стиллун начнёт обход, стуча крохотным кинжалом по-маленькому и выпуклому в центре щиту, оставалось меньше получаса. Я вслушивался в мёртвую тишину.
Бледное, словно лицо мертвеца, солнце ещё не встало, но уже светлеющее небо предвещало скорое его появление. Где-то за окном чирикнула птичка.
Я встал с постели. Если успеть привести себя в порядок до появления мастера, то можно успеть ухватить лучший кусок мяса в трапезной, после чего прикончить его за столом у себя в комнате. Натянув на себя штаны, я принялся за небольшие сапоги из человеческой кожи. «Что ни говори, — подумал я, — а кожа у людей прочнее, чем кажется с виду».
Натягивая правый сапог, моя нога наткнулась на что-то. Я достал то, что мешало мне быстрее одеться и приготовиться к приходу мастера. Предмет оказался скрученной маленькой запиской. Я с недовольством поглядел на скрученный в трубочку крошечный кусочек бумаги.