Позади же, почти впритык, поднимается Джагжит. И он – словно движущаяся стена, подгоняющая, но бесстрастная.
Оба слуги хранят молчание. Слышно только шуршащие шаги по каменным ступеням.
Одно узкое окно сменяет другое, за ними – скопления жёлтых огней. Столица не спит. А дальше, за городской стеной, за полосой непроницаемой тьмы на масляно-чёрных волнах искриться отражение звёздного неба. Его разрезает яркая светящая дорожка, убегая сужаясь прямо к огромной белой луне, Королеве Ночи… Невиданный простор. В Зоа, даже если забраться в самую высокую башню замка, не увидишь ничего, кроме скал и лесов, хотя небо там вроде бы ярче… Интересно, когда Джи ещё представиться возможность увидеть его?
Ткань, забившись между ног, заставляет вернуться мыслями в башню – в какой-то момент он просто забыл, что длинный подол нужно придерживать. Эту сорочку на Джи надели после экзекуции и прочих водных процедур, мокрые волосы расчесали тогда же и снова заплели в косу. Вообще, он надеялся, что их ещё и посушат, и это хоть немного, да отсрочит неминуемое… но вместо этого Джи обули в сандалия, подтолкнули к дверям – и вот ведут вверх по лестнице. Но куда?
Точно – не во дворец. Неужели обратно в каменный мешок?
Получается, догадка насчет императора неверна? А ведь он её ещё и вслух высказал! И даже смирился, позволив слугам делать, что приказано…
Стыдно то как!
Но зачем тогда всё это было?..
Джи больше не смотрит на узкие окна, взгляд его прикован к шершавым ступеням – бездумно переставляя ноги, он нехотя вспоминает, сколько отвратительного слышал про императора и местную знать. Да ещё и те звуки в гостиницах из-за стен… Несомненно, в Астрии под этим прекраснейшим небом царят самые грязные нравы, так что неудивительно, что кто-то решил позабавиться с ним этой ночью. Например – глава башни… или кто-то типа того.
«Демоны забери этого извращенца!.. Или извращенку…»
Но, получается, такая у него судьба? Неужели ради этого его и везли через всю страну?
Нет, Кайлаш вроде говорил, что Джи – заложник. Кто-то вроде посланца доброй воли, член бывшей королевской семьи и гарант верности теперь уже герцогства Зоа… А теперь, выходит, ещё и подстилка для местных козлов?
Нет! Больше никогда он не позволит коснуться себя!
Вновь взглянув на узкое окно, как раз поравнявшееся с ним, и серьёзно задумавшись, сможет ли пролезть в него, Джи не замечает, как пропадает всё время маячившая впереди спина с красными полосами. Только чувствует, что его вдруг толкают. Оказывается, Лал свернул к высокой, украшенной угловатой резьбой каменной арке, а навстречу им уже выходит высокий и тощий, как сухая ветка, Джохар. Смотритель башни.
«Это явно не мой этаж…»
– Господин Ситар, пожалуйста, следуйте за мной.
Можно подумать, у него есть право отказаться.
От вежливого тона коробит сильнее, чем от быстро брошенного оценивающего взгляда. Джи оглядывается на лохматого слугу, оставшегося на лестнице, поджимает губы и сдвигается с места. Всё же догадка оказалась верной, даже если частично: его точно ведут к кому-то в спальню.
Приходится сильнее сжать зубы и тем хоть немного успокоить дрожь в животе.
Нет, больше никаких истерик!
За аркой открывается полукруглый зал. Джохар проходит всего около десятка шагов и пару раз ударяет костяшками пальцев по створке совершенно обычной деревянной двери, гладкой, немного блестящей в свете факелов – их железные крепления, как и сами двери, лишены какой-либо резьбы и украшений, из чего напрашивается вывод: человек здесь обосновался не богатый и не особо облечённой властью. Впрочем, кого ещё могут поселить в этой мрачной каменной башне? Ну кроме заложника?
Хотя пара стражников охраняют и его покой.
И эти двое сейчас так пялятся на Джи, словно тот какая-то диковинка. Или будто бы они знают, что с ним только что делали. Или что собираются…
Джи опускает взгляд. А Джохар тем временем уже стучит снова – и только теперь с той стороны доносится нечто похожее на мычание. Тощий смотритель вздыхает. Потом с явным усилием толкает створку двери и тут же отступает в сторону, и Джи понимает – от него требуется переступить порог в одиночестве. Но прежде, чем сделать это, он обращает внимание на толщину этой самой двери – не меньше торса человека! И не такого дохляка, как смотритель, а кого-то вроде златогривого гиганта… может в комнате именно он? Мысль почти тут же улетучивается, потому что в открывшуюся щель Джи замечает и нечто ещё более поразительное – ряды книг. Сначала даже кажется, что это такой рисунок на стенах, но нет – выпуклые корешки разных размеров и расцветок каждый по-своему отражают мерцание свечей. Поражённый, Джи переступает порог комнаты, ровно на один этот шаг забывая, что внутри кто-то есть.
Дверь за его спиной закрывается бесшумно, отрезая прохладный воздух и потрескивание факелов.
Один долгий вдох Джитендра смотрит на человека, развалившегося в кресле и спокойно читающего книгу. Потом резко опускает взгляд.
Ганеш Рохан Ананта. Император собственной персоной!
Император, которого он должен…
Оказывается, есть большая разница между тем, чтобы собираться убить кого-то, кого ни разу в жизни не встречал, а видел только на картинах… и тем, чтобы смотреть прямо на него и понимать, что вот именно этого человека ты должен лишить жизни.
Нет, это как-то…
И вообще, почему он здесь, а не во дворце?
Всю дорогу с первого этажа Джи морально готовился к встрече с каким-нибудь извращенцем, а тут, демоны его забери, сам правитель Зоастрийской империи! И что делать? Получается, ему даже нельзя покончить с собой, раз предоставился шанс выполнить задание…
Джи смотрит на пальцы своих ног, выглядывающих из сандалий. На мохнатый ковёр. Рядом с креслом императора стоит широкий подсвечник в виде какого-то цветочного куста, и в каждом бутоне по короткой свече – и этих свечей совсем не мало, и горят они ярко, заставляя поблёскивать медь в длинной косе, перекинутой через подлокотник и свисающей почти до самого пола. На императоре длинный тёмно-зелёный халат, резко напомнивший Джи такого же цвета искрящий плащ, всполохи пламени на гобелене, окровавленное бланжевое платье и Сунила с книгой, прижатой к животу…
Злость наполняет рот горечью. И Джи не может остановится, он поднимает взгляд выше и вот уже смотрит прямо императору в глаза. Сначала они кажутся просто тёмными, но когда тот откидывает голову назад, пламя свечей заставляет их матово блеснуть изумрудной зеленью. А ещё у Рохана резкие скулы, тонкие губы и широкие плечи, хотя до того великана ему, конечно, далеко… И всё равно рядом с ним Джи чувствует себя просто тростинкой.
Неожиданно император роняет книгу на колени, вздыхает и кивает куда-то в сторону от двери:
– Раздевайся… ложись на живот, и чтобы я не видел эти твои причиндалы.
Нет, Джи конечно не ждал, что с ним будут церемониться, но чтобы так? Сразу?
А кивнули ему, оказывается, на кровать. Она большая, больше чем была у Джи в Зоа –пожалуй, на неё вполне уместится человек десять… Но если не считать полок с книгами, полностью покрывающих стены, это единственная достопримечательность маленькой спальни. Здесь вообще как-то пусто: только кровать, кресло, да ещё этот пылающий подсвечник.
Злость куда-то уходит. Джи почему-то просто не может заставить себя возненавидеть человека, у которого есть такая комната. Он бы даже не отказался заиметь похожую, разве что окно, спрятавшееся почти под самым потолком, сделал бы больше. Но это так же не значит, что он уже готов лечь и раздвинуть ноги. Или куда там императору вздумается совать свой член.
И тут Джи замечает небольшой столик, прислонившийся к стене как раз между ним и кроватью с тяжёлым паланкином. Взгляд скользит по широкой круглой вазе с ярко-красными яблоками, узкому серебряному кубку и… останавливается на ноже – кажется, тоже серебряном.