Позади же, почти впритык, поднимается Джагжит. И он – словно движущаяся стена, подгоняющая, но бесстрастная.
Оба слуги хранят молчание. Слышно только шуршащие шаги по каменным ступеням.
Одно узкое окно сменяет другое, за ними – скопления жёлтых огней. Столица не спит. A дальше, за городской стеной, за полосой непроницаемой тьмы на масляно-чёрных волнах искрится отражение звёздного неба. Eго разрезает яркая светящая дорожка, сужаясь убегающая прямо к огромной белой луне, Kоролеве Ночи… Невиданный простор. В Зоа, даже если забраться в самую высокую башню замка, не увидишь ничего, кроме скал и лесов, хотя небо там вроде бы ярче… Интересно, когда Джи ещё представится возможность увидеть его?
Tкань, забившись между ног, заставляет вернуться мыслями в башню – в какой-то момент он просто забыл, что длинный подол нужно придерживать. Эту сорочку на Джи надели после экзекуции и прочих водных процедур, мокрые волосы расчесали тогда же и снова заплели в косу. Вообще, он надеялся, что их ещё и посушат, хоть немного отсрочив неминуемое… но вместо этого Джи обули в сандалия, подтолкнули к дверям – и вот ведут вверх по лестнице. Но куда?
Точно – не во дворец. Неужели обратно в каменный мешок?
Получается, догадка насчет императора неверна? А ведь он её ещё и вслух высказал! И даже смирился, позволив слугам делать, что приказано…
Стыдно-то как!
Но зачем тогда всё это было?..
Джи больше не смотрит на узкие окна, взгляд его прикован к шершавым ступеням – бездумно переставляя ноги, он нехотя вспоминает, сколько отвратительного слышал про императора и местную знать. Да ещё и те звуки в гостиницах из-за стен… Несомненно, в Астрии под этим прекраснейшим небом царят самые грязные нравы, так что неудивительно, что кто-то решил позабавиться с ним под покровом ночи. Например – глава башни… или кто-то типа того.
«Демоны забери этого извращенца!.. Или извращенку…»
Но получается, такая у него судьба? Пересечь страну ради чьего-то удовлетворения?
Нет, Кайлаш вроде говорил, что Джи – заложник. Кто-то вроде посланца доброй воли, член бывшей королевской семьи и гарант верности теперь уже герцогства Зоа… А теперь, выходит, ещё и подстилка для местных козлов?
Нет! Больше никогда он не позволит коснуться себя!
Вновь взглянув на одно из узких окон, проплывающих мимо, и серьёзно задумавшись, сможет ли пролезть в него, Джи упускает тот момент, когда пропадает всё время маячившая впереди спина с красными полосами. Только чувствует, как его вдруг толкают. Оказывается, Лал свернул к высокой, украшенной угловатой резьбой каменной арке, а навстречу им уже выходит высокий и тощий, как сухая ветка, Джохар. Смотритель башни.
«Это явно не мой этаж…»
– Господин Ситар, пожалуйста, следуйте за мной.
Можно подумать, у него есть право отказаться.
От вежливого тона коробит сильнее, чем от быстро брошенного оценивающего взгляда. Джи оглядывается на лохматого слугу, оставшегося на лестнице, поджимает губы и сдвигается с места. Всё же догадка оказалась верной, даже если частично: его точно ведут к кому-то в спальню.
Приходится сильнее сжать зубы и тем хоть немного успокоить дрожь в животе.
Нет, больше никаких истерик!
За аркой открывается полукруглый зал. Джохар проходит всего около десятка шагов и пару раз ударяет костяшками пальцев по створке совершенно обычной деревянной двери, гладкой, немного блестящей в свете факелов – их железные крепления, как и сами двери, лишены какой-либо резьбы и украшений, из чего напрашивается вывод: человек здесь обосновался небогатый и не особо облечённый властью. Впрочем, кого ещё могут поселить в мрачной каменной башне? Ну кроме заложника?
Хотя пара стражников охраняют и его покой.
И эти двое сейчас так пялятся на Джи, словно на какую-то диковинку. Или будто знают, что с ним только что делали. Или что собираются…
Джи опускает взгляд. А Джохар тем временем уже стучит снова – и только теперь с той стороны доносится нечто похожее на мычание. Тощий смотритель вздыхает. И с явным усилием толкает створку двери, тут же отступая в сторону – похоже, от Джи требуется переступить порог в одиночестве. Вот только его вниманием завладевает толщина этой самой приоткрытой: она не тоньше торса человека! И не такого дохляка, как смотритель или он сам, а крепыша вроде златогривого гиганта… может, в комнате именно он? Мысль почти тут же улетучивается, потому что в открывшуюся щель Джи замечает и нечто ещё более поразительное – ряды книг. Сначала даже кажется, что это такой рисунок на стенах, но нет – выпуклые корешки разных размеров и расцветок каждый по-своему отражают мерцание свечей. Поражённый, Джи переступает порог комнаты, ровно на один этот шаг забывая, что внутри кто-то есть.
Дверь за его спиной закрывается бесшумно, отрезая прохладный воздух и потрескивание факелов.
Один долгий вдох Джитендра смотрит на человека, развалившегося в кресле и спокойно читающего книгу. Потом резко опускает взгляд.
Ганеш Рохан Ананта. Император собственной персоной!
Император, которого он должен…
Оказывается, есть большая разница между тем, чтобы собираться убить кого-то, кого ни разу в жизни не встречал, а видел только на картинах… и тем, чтобы смотреть прямо на него и понимать, что вот именно этого человека ты должен лишить жизни.
Нет, это как-то…
И вообще, почему он здесь, а не во дворце?
Всю дорогу с первого этажа Джи морально готовился к встрече с каким-нибудь извращенцем, а тут, демоны его задери, сам правитель Зоастрийской империи! И что делать? Получается, ему даже нельзя покончить с собой, раз предоставился шанс выполнить задание…
Джи смотрит на пальцы своих ног, выглядывающие из сандалий. На мохнатый ковёр. Рядом с креслом императора стоит широкий подсвечник в виде какого-то цветочного куста, и в каждом бутоне по короткой свече – и этих свечей совсем не мало, и горят они ярко, заставляя поблёскивать медь в длинной косе, перекинутой через подлокотник и свисающей почти до самого пола. На императоре длинный тёмно-зелёный халат, резко напомнивший Джи такого же цвета искрящий плащ, всполохи пламени на гобелене, окровавленное бланжевое платье и Сунила с книгой, прижатой к животу…
Злость наполняет рот горечью. И Джи не может остановится, он поднимает взгляд выше и вот уже смотрит прямо императору в глаза. Сначала они кажутся просто тёмными, но когда тот откидывает голову назад, пламя свечей заставляет их матово блеснуть изумрудной зеленью. А ещё у Рохана резкие скулы, тонкие губы и широкие плечи, хотя до того великана ему, конечно, далеко… И всё равно рядом с ним Джи чувствует себя просто тростинкой.
Неожиданно император роняет книгу на колени, вздыхает и кивает куда-то в сторону от двери:
– Раздевайся… ложись на живот, и чтобы я не видел эти твои причиндалы.
Нет, Джи конечно не ждал, что с ним будут церемониться, но не слишком ли бесцеремонно?
А кивнули ему, оказывается, на кровать. Она большая, больше чем была у Джи в Зоа – пожалуй, на неё вполне уместится человек десять… Но если не считать полок с книгами, полностью покрывающих стены, это единственная достопримечательность маленькой спальни. Здесь вообще как-то пусто: только кровать, кресло, да ещё этот пылающий подсвечник.
Злость уходит. Джи почему-то просто не может заставить себя возненавидеть человека, у которого есть такая комната. Он бы даже не отказался заиметь похожую, разве что окно, спрятавшееся почти под самым потолком, сделал бы больше. Но это также не значит, что он уже готов лечь и раздвинуть ноги. Или куда там императору вздумается совать свой член.