— Палач, прилетел!
— О нет, Палач!
Все, в том числе и лисы, затряслись от страха и только мирайя, ощетинившись оружием, не дрогнули перед ликом демона. Но Палачу были по барабану все мы, он присел и изучал оставленные на снегу следы. Поднял васильковое перо, которое сразу сгорело в его руках.
— Азадель, что за вспышки ярости? — приземлился перед ним Карающая длань.
— Да так, одну крысу никак не могу поймать, — флегматично отвечали ему. — Потом расплачусь, пернатый. Да ты и сам найдешь, за что с меня спросить.
— Не я буду спрашивать.
Рядом с мирайя встал Йенри.
— За щенков, что ли, обиделся? — скучающе уточнил Азадель. — Ты бы за ними присматривал лучше, а то оставил без присмотра весь свой щенячий выводок.
Это он о моих детях?! Я в панике завертела головой в поисках сыновей. И с облечением обнаружила их в обществе Виены и веронской кормилицы.
— И баба у тебя в этот раз нервная и тощая, — продолжал палач, явно намекая на меня. — Увидит наша отмороженная, будет скандал.
Вот вроде общались они расслабленно и без агрессии, а мне жутко становилось. Да и общее настроение окружающих не добавляло оптимизма. Красноволосый монстр на наших глазах стер с лица земли целый город, а сейчас сидел перед нами и разговаривал так, словно для него это плевое дело.
— Слушай, Йенри, — поднялся Палач, — вставил бы ты ей разок, может и бабу твою новую трогать не будет,
— Может и мир ей заодно отдать? — насмешливо уточнил хранитель. — Не много ли она хочет? Или у вас там настоящие мужчины перевелись и ей не с кем печаль утолить?
Вот и зачем он его дразнит?
— Жене привет передавай, пернатый, — ухмыльнулся палач.
— Она еще в прошлом веке всех вас в бездну послала.
Когда палач улетел, все выдохнули, а тэрии всей толпой хлопнулись на колени и заплакали хором. Мирайя в сторонке о чем-то безмолвно совещались, а Йенри что-то обсуждал с Виеной.
— Этого следовало ожидать, что мирайя так поступят, — закурил вторую сигарету Лапуля.
— Объясни для тупых, будь любезен, а то не все здесь настолько умные, чтобы понять тебя с полуслова, — повернулась я к нему, едва сдерживая раздражение.
— Мирайя позволили вдарить по городу. У них же императрица самая мощная ясновидящая из существующих. Она такие вещи должна предотвращать — это её работа. Однако мирайя народ эвакуировали, а город никак не прикрыли.
— Но с какой целью? — недоумевала я.
— Они подловили Палача, а заодно тэриев, по сути, выселили чужими руками. Чтоб ты знала, мы все живем на территориях, которые принадлежат мирайя, если не считать такие богатые миры как веронский и ариантский. Условия перед всеми нами ставят одинаковое: развиваться, осваивать и озеленять мир. И тэрии давно испытывали терпение мирайя. По законам открытых миров, вместо уничтоженного города мирайя могут сюда заселить более чистоплотную расу.
— Как-то очень жестко... это же был их дом... — пробормотала я.
— Я мирайя не оправдываю, но они ничего особенного не сделали. Они просто улетели к порталам. Веронская клиника, как ты можешь видеть, как стояла, так и стоит. Хотя долбанули и по ней, но вероны сумели отразить удар, а у тэриев защита из говна и палок была. Еще от лисьих пушек отказались сто лет назад. Вот им и показали, чего стоит вся их бравада о богоизбранности.
Хранитель миров отошел от кивающих сородичей и подошел ко мне:
— Поднимите руки, кахэра.
Я послушно подняла конечности, а в руках мирайя возникла зеленая толстая цепь, которой он обвил под общий вздох удивления мои запястья. Цепь исчезла, оставив на моей коже зеленые следы.
Хранитель кивнул мне на прощание и вместе с сородичами упорхнул в небо.
— То есть эту помойку больше никто оберегать не будет? — уточнили ребята из змеиного переулка, пока я разглядывала рисунок, размышляя, как он мне аукнется.
Йенри с матерью встал перед нами всеми.
— Этот мир под защиту берет высший порядок лисов, — ласково сказала Виена. — Выгонять никого не будем, но город мы отстроим сами без посторонней помощи.
Ага, а сказано это было таким тоном, что даже я поняла: не свалите, вонючки, всех замочим, возможно, даже без мыла и стирального порошка.
Открылся портал, а оттуда... вышла православная процессия во главе с батюшкой в полном боевом облачении. Я невольно перекрестилась при виде чинно шагающих лисьих байкеров с рабочими инструментами в руках. Моему примеру последовало всё лисье посольство даже Циело, который вообще не понимал, зачем мы это делаем.
Что ж, мирайя имели своеобразное чувство юмора.
Глава 2.16
И вот я снова стояла на заседании клана.
— Вы обещали мне тысячи бойцов, но я не получил ни одного, — вещал Йенри. — И восемь из двенадцати — хороший результат. Двое могут стать моими наследниками. Вайен справился с заданием.
— Йенри, это не значит, что следует делать её своей женой! — настаивала Лоней. — Ты понимаешь, какой вызовешь резонанс, взяв в жены искусственную лисицу?!
— Я свое слово сказал, — отрезал он.
— Раз мы всё выяснили с Йенри, — решил прервать спор Йоне, — то перейдем к Энойре, какие результаты у тебя?
— Лучше, чем я ожидал от своего оболтуса: двое чёрных, один бурый. Одна проблема, он в эту искусственную влюбился как мальчишка, не знаем, что и делать. Приворожила, — и Энойре жестом показал, насколько всё плохо.
— Пригласите их, — распорядился Йоне. — Надо и на её детей взглянуть.
Вошла парочка. Если бы я в прошлый раз их не видела, никогда бы не поверила, что это та же пара. Реально приворожила, потому что я редко видела столько обожания во взгляде мужчины, сколько его было в глазах сына Энойре. Да и лисица жалась поближе к нему.
С собой они привели двоих мальчиков и одну девочку, которую выдавал смешной бантик на макушке. И снова дети себя повели необычно в присутствии Йенри. Черные сразу сели перед ним в ряд и виляли хвостами, а вот недоумевающего бурого лисенка его отцу пришлось посадить рядом с братом и сестрой.
Всех троих Йенри брал в руки, и некоторое время рассматривал, а затем положил руку на голову девочки.
— Девять, еще десять у клана жизни, — сказал он, поворачиваясь к совету. — Итого девятнадцать, с этим уже можно работать.
К детям подошел Йоне и взял на руки девочку, но пожав плечами, вернул её на место и отошел назад. Значит, я права, никто кроме Йенри не видел того, что им нужно.
— С чего мы должны верить?! — возмутилась Лоней и окончательно подтвердила мою догадку: — Кроме тебя никто не видит! Ты отвергал всех лисов, которых мы тебе предлагали, а едва появились эти искусственные твари, так ты сразу девятнадцать признал!
Вместо ответа Йенри нечто призвал. Я не видела этого, но чувствовала присутствие чего-то нехорошего. Почувствовали и все лисы в совете, непроизвольно делая шаг назад. И как раз выбранные Йенри дети видели. Они шипели и все смотрели в одну точку, где находилось невидимое нечто. И судя по их реакции, это что-то было страшным.
— Какие еще доказательства вам нужны? — холодно уточнил Йенри у совета, отзывая нечто. — Пора заканчивать с этим.
Он первым проголосовал, положив две карточки: одну за детей, вторую за признание искусственных лисиц членами клана. То есть голосование у них открытое. Все могли видеть, как голосует член совета.
Вторым подошел Йоне и он проголосовал точно так же как и Йенри. Следующим приблизился бурый лис и к возмущению Лоней и остальных бурых лисов, он последовал примеру Йенри и Йоне. И словно оправдываясь, он пояснил:
— Нам это нужно. Девятнадцать тоже мало.
Черные лисы все проголосовали, как Йенри, и лишь Энойре прокомментировал свой выбор:
— Я хоть сына пристрою.
Бурые метались. Кто-то из них голосовал только за детей, другие с большим сомнением клали вторую карточку, к неудовольствию Лоней. И самым большим предательством для нее было, когда Баен положил обе карточки.
— Прости, — только и сказал он жене.
Лоней проголосовала против и того и другого. И против детей она проголосовала просто из вредности, понимая, что всё равно её голос уже ни на что не влиял.