И всё же я не ощущала от него ни единой эмоции.
Я гадала, где Кассаветис и её напарник.
Я гадала, может, они нарочно дают Малдену время попотеть, позволяют ему отреагировать на арест, переварить реальность допросной комнаты, которая выглядела в точности так, как в детективных сериалах.
Мой взгляд то и дело возвращался к Блэку.
Я вновь осознала, что я не в порядке.
Я проделывала те действия, к которым привыкла на прежней работе — то, что я делала для Ника и полиции Сан-Франциско, а позднее для Блэка в его частных расследованиях.
Но на деле я была не в порядке.
Я осознала, что смотрю на его плечи, на его руки.
По какой-то причине просто глядя на него, позволяя себе по-настоящему посмотреть на него, почувствовать расстояние на него, я сдерживала слёзы.
— Эй.
Беспокойство просочилось в его голос.
Блэк подошёл ко мне, не сводя с меня взгляда золотистых глаз.
Когда я отпрянула, он остановился как вкопанный.
— Мири, — он казался растерянным. — Док. Что происходит?
— Почему ты избегаешь меня? Почему? В чём настоящая причина?
Я выпалила эти слова.
Я вообще не планировала их произносить.
Я даже не понимала сознательно, что хотела их сказать, а когда это случилось, я поняла, что далеко не хочу слышать ответ. Я жалела, что не держала рот на замке. Я жалела, что не могу взять их обратно. Конечно, я понятия не имела, что хочу сказать, пока это не слетело с моего языка.
Блэк моргнул.
Затем он уставился на меня с настоящим шоком на лице.
Я смотрела, как он бледнеет, и выражение его лица вызвало такую сильную боль разделения, что я реально опасалась, как бы не потерять сознание. Я обхватила свою грудь рукой, хватая ртом воздух.
— Мири…
— Не отрицай это, — я покачала головой, стискивая зубы. — Не ври мне, Блэк. Пожалуйста. Просто скажи мне. Скажи правду. Сейчас.
Последовало молчание.
Блэк посмотрел на дверь, ведущую в маленькую комнатку наблюдения.
Он посмотрел обратно на меня.
Я чувствовала, что он не хочет говорить об этом здесь.
Я чувствовала, что он хочет сначала остаться со мной наедине.
Я знала, что тут он тоже прав.
Я чувствовала его нервозность из-за того, что мы делаем это здесь, посреди полицейского участка, и хоть мой рациональный разум понимал, хоть каждая рассудительная часть меня полностью понимала точку зрения Блэка, я как будто не имела контроля над той своей частью, что формулировала слова. Я также знала, что слечу нахер с катушек, если он попытается отмахнуться.
«Я не собираюсь отмахиваться от тебя, док… Иисусе».
Он уставился на меня с неверием во взгляде.
— Иисусе, док. Я бы никогда так не сделал. Где бы мы ни были.
Вторую часть он сказал вслух.
Почему-то от звуков его низкого голоса стало только хуже. Он казался абсолютно растерянным и в то же время абсолютно встревоженным.
— Док.
Он потянулся ко мне, но я снова сделала шаг назад.
Страх выплеснулся из него плотным облаком.
— Док! Послушай меня! Я бы никогда не отмахнулся от тебя в такой ситуации! Никогда. Я бы никогда с тобой так не поступил. Я хочу поговорить с тобой об этом. Больше всего на свете.
— Тогда ответь мне.
— Ты знаешь, почему!
Я уставилась на него.
Почему-то когда он признался в этом, когда я услышала, как он вслух признаётся, что избегает интимной близости со мной, что он использует нашу свадьбу как отговорку, это ощущалось как удар в грудь. Может, даже как удар молотом. А может, даже кувалдой.
Слезы навернулись на мои глаза прежде, чем я успела их остановить.
— Почему? — спросила я. — И почему ты не сказал мне раньше? Почему ты ждал так долго?
— Раньше чего, док?
— Почему ты сделал это? — потребовала я, прижимая скрещенные руки к груди. — Почему, Блэк? Почему, бл*дь, ты сделал это, если ты чувствуешь себя так?
— Сделал это? — его выражение сделалось ещё более озадаченным. Я почувствовала, как в нём нарастает тревожность. Я видела и чувствовала, как его свет реагирует на то, что он видел в моём. — Сделал что, док?
— Женился на мне, — всхлипнула я. — Зачем ты женился на мне?
На сей раз молчание казалось почти осязаемым.
Что-то в моих словах, произнесённых вслух, в сочетании с потрясённым и почти сокрушённым выражением на его лице вызвало у меня желание заползти в нору и сдохнуть нахер.