Он глянул на Нину, которая всё ещё стояла справа от меня, затем на Кэла, который теперь встал по другую сторону от Нины. Не меняя выражения лица, Блэк посмотрел через стекло на Джейкоба Малдена, друга детства и соседа Родни Гэллоуза, жертвы убийства.
Всё ещё находясь рядом со мной и теперь как будто оберегая, Блэк опустился, чтобы присесть на край стола, возле которого я стояла.
Оставаясь близко ко мне, но не слишком прикасаясь, он устроил своё тело так, чтобы видеть и монитор с трансляцией камеры видеонаблюдения, и само одностороннее окно. Он скрестил руки на груди. Не глядя на меня, он опустил руку и щёлкнул оранжевой кнопкой на консоли, и та тут же загорелась.
Я услышала треск над головой, когда динамики ожили.
Комнатка для наблюдения заполнилась тихим гулом, после чего из соседней комнаты донесся шорох одежды и лёгкое постукивание обуви.
Блэк снова скрестил руки на груди.
Я подвинулась чуточку ближе к нему.
Сделав это, я ощутила от него небольшое облегчение.
Монитор стоял на том же длинном столе, на краю которого примостился Блэк, между мной и Ниной. Камера давала нам другой угол обзора на комнату допроса и трех людей за металлическим столом. Благодаря наклону камеры, она фокусировалась больше на подозреваемом, чем на двух детективах, и давала нам возможность вблизи наблюдать за лицом Малдена.
Внутри Кассаветис сложила руки на металлической поверхности стола.
— Мы можем услышать ваше имя? — вежливо попросила она. — Для записи?
— Вы это записываете?
Голос Малдена был тихим, дрожащим.
Кассаветис улыбнулась.
— Вы в полицейском участке, Джейкоб. Естественно, мы это записываем. Всё, что вы скажете, будет официально зафиксировано. На записи.
Он как будто вздрогнул, когда она назвала его по имени.
— Меня в чём-то подозревают? — Малден переводил между ними взгляд. — Почему?
— В данный момент вы для нас — потенциальный источник информации.
— Но я уже всё вам рассказал! Что ещё я могу сделать?
Кассаветис вскинула бровь, не сводя с него взгляда.
— Разве вы не хотите помочь нам узнать, что случилось с вашим другом, Джейкоб?
— Конечно! — рявкнул он. — Но дело не в этом, ведь так? Вы думаете, что это я. Вы думаете, я что-то ему сделал? Вы с ума сошли?
Мужчина-детектив со светлыми усами — тот, кого Кассаветис называла «Барри» — прочистил горло, глянув на напарницу.
Затем он повернулся лицом к самому Джейкобу.
— Где вы были в ночь исчезновения Родни, Джейкоб? — спросил он.
— Я вам говорил. Я всё это рассказывал другим копам. Недели назад. На следующий день после случившегося.
— Так расскажите нам ещё раз, — ответил Барри.
— Зачем? — Малден подался вперёд, стиснув край стола. — Зачем вы хотите снова это услышать? Это тест? Вы меня проверяете?
Барри и Кассаветис переглянулись.
Затем Кассаветис посмотрела обратно на Малдена.
— Отчасти это проверка последовательности вашей истории, да, — ровно сказала она. — Это тревожит вас, Джейкоб?
— То есть, вы считаете меня лжецом?
Проницательные глаза Кассаветис ни на секунду не переставали оценивать его, но губы изогнулись в тёплой улыбке. Я невольно подметила, каким обезоруживающим было это улыбчивое, миролюбиво открытое и дружелюбное выражение. Оно почти полностью скрывало резкую пытливость, скрывавшуюся за ним, и острый ум.
— Мы бы хотели, чтобы вы ещё раз рассказали нам всё, Джейкоб, — бодро сказала она. — Это ведь несложно, да? Мы просим об этом каждого свидетеля… чтобы они несколько раз рассказали свою историю. Это стандартная процедура, как я и сказала. Тут нет ничего личного. Всем людям мы будем задавать одни и те же вопросы. Их мы тоже попросим во второй раз пересказать свои истории, как и вас.
В словах Кассаветис слышался лёгкий акцент.
Я осознала, что и раньше подметила это, но мой разум не пытался его каталогизировать.
Акцент казался мне европейским, но я не могла определить страну.
— Ситуация изменилась, — продолжала детектив, улыбаясь и разводя руками. — Когда ситуация меняется, мы должны по-новому пересмотреть факты. Мы должны убедиться, что ничего не упустили при первой беседе. В таких деталях может скрываться новый смысл…
— Я не причинял вреда Родни, — выпалил мужчина. — Я бы никогда так не сделал. Он мой лучший друг.
— Был, — бесстрастно сказал Барри. — Он был твоим лучшим другом, Джейк…
— Я бы никогда ему не навредил, — рявкнул мужчина, повернувшись и посмотрев на усатого детектива. — НИКОГДА. Сама мысль об этом возмутительна. Родни был моим братом. Я несколько недель трудился над его подарком. С чего бы мне…