— Да, — согласился Блэк. — Но я скептично настроен из-за того, что его ничто не защищает. Может, у них имеется технология. Какой-то блокировщик.
Я кивнула, выдохнув.
— Это кажется логичным.
Я знала, что мой дядя разрабатывал вещи вроде блокировщиков света видящих. Вполне может быть, что одна из человеческих компаний получила прототип. Может, Родни слишком много знал. Может, он украл для них технологию. А может, они устранили его после того, как украли технологию у него.
Это хотя бы объяснило бы, почему ни я, ни Блэк не могли прочесть этого парня.
Продолжая размышлять, я нахмурилась.
— Так кто с большей вероятностью имел доступ к технологиям моего дяди? — сказала я. — И зачем им на данном этапе защищать Джейкоба? Если он должен быть марионеткой, разве они не захотели бы свалить всю вину на него? На данном этапе защита лишь привлекает к нему внимание, особенно учитывая наше участие.
Я глянула на Блэка. По его глазам я видела, что ему не нравится моё объяснение.
Оно не казалось ему правдивым.
Или же он хотел больше доказательств и меньше предположений.
Конечно, я и его не могла прочесть хорошо. Определенно не настолько хорошо, чтобы знать, что он думает о моих словах. Похоже, он не очень-то горел желанием поделиться со мной своими мыслями. До этого момента я практически разговаривала сама с собой.
Он не озвучивал никаких своих теорий. Он до сих пор не предлагал никаких теорий.
Он даже не потрудился сказать мне, почему мои теории ошибочны.
Моё раздражение превращалось в нечто сродни настоящей злости.
Я забыла про Кэла. Я забыла, что Нина стоит рядом.
Я поймала себя на том, что смотрю на Блэка.
Я уставилась на его нечеловечески красивое лицо, широкие плечи, мускулистые руки, которые теперь лежали на его талии, пока он смотрел на нашего подозреваемого через одностороннее стекло.
Изучая выражение на лице своего мужа, я осознала, что не могу прочесть его точно так же, как и Джейкоба Малдена. На самом деле, Блэк находился за ещё более плотной стеной, потому что я не могла прочесть его лицо, а с Малденом имелась хоть такая возможность. Я видела панику в глазах Малдена. Я могла читать его по подёргивающимся мышцам на щеках, по покраснению, по проступившему поту, по учащённому дыханию, по побелевшим костяшкам пальцев.
Стена вокруг Блэка казалась непроницаемой.
Она также казалась намеренной.
Не говоря уж о том, что она казалась личной и тем самым причиняла мне адскую боль.
«Мири… пожалуйста. Пожалуйста. Это всего лишь временно. Это всего лишь временно…»
Звук из динамиков заставил меня подпрыгнуть.
— Я НЕ МОГУ ПОМОЧЬ ВАМ С ЭТИМ! НЕ МОГУ! НЕ МОГУ!
Мой взгляд метнулся к стеклу.
Я озадаченно посмотрела в комнату для допросов.
Джейкоб Малден обеими руками вцепился в стол, стискивая своими длинными бледными пальцами поцарапанный металл.
Он наклонился вперед и орал в лицо Кассаветис.
Ещё не повернувшись, я знала, что орёт именно он, но в этом пронзительном визге едва можно было узнать его голос. Его карие оленьи глаза раскрылись ещё шире, практически поглотив большую часть его странного, как будто лишённого подбородка лица. Эта похожая на лампочку форма головы с широким лбом и редеющими волосами наводила меня на мысли о том, как в старых мультиках изображали пришельцев.
Теперь он задышал тяжелее.
Он задыхался.
Он сильно потел под флуоресцентными лампами, глядя на двух детективов, как загнанное в угол животное. Его кожа теперь выглядела восковой, почти серой. Он стискивал стол до побеления костяшек пальцев и наваливался на него верхней половиной тела.
Он не переставал в упор смотреть на Кассаветис.
Он выглядел как человек, теряющий связь с реальностью.
— …Я НЕ МОГУ ВАМ ПОМОЧЬ! — кричал он. — Я НЕ МОГУ! Я НЕ МОГУ! Я НЕ МОГУ!
— Успокойся, Джейк… — произнес Барри.
— Я НЕ МОГУ!
— Тебе нужно успокоиться. Это неприемлемо…
— Я НЕ МОГУ ЭТОГО СДЕЛАТЬ!
— ДЖЕЙК! — в голосе Барри прозвучало открытое предупреждение. — Успокойся. Немедленно. Иначе мы вызовем сюда кого-нибудь…
— ИДИ НАХ*Й СО СВОИМ УСПОКОЙСЯ! — капли слюны повисли на тонких губах Джейкоба Малдена. Его глаза раскрылись шире, пока он словно пытался увидеть саму душу Кассаветис. Эти тёмные глазницы придавали его лицу сходство с черепом, покрытым воском. — МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ МЁРТВ! МОЙ САМЫЙ ЛУЧШИЙ, САМЫЙ ДАВНИЙ, САМЫЙ ДОРОГОЙ ДРУГ РОДНИ МЁРТВ! РОДНИ МЁРТВ! КТО-ТО ЕГО УБИЛ! КТО-ТО ЕГО УБИЛ!