— Где они? — пробормотала она, оглядываясь по сторонам, когда мы дошли до конца просеки. — Где скорые? Где пожарные машины? Почему никого здесь нет?
Я нахмурилась, посмотрев на наклонную улицу тупика. Как только мы шагнули на асфальт, я уже видела Бентли, а также джип, припаркованный на полквартала впереди него.
— Не знаю, — сказала я.
Блэк крепче стиснул мою талию, но не ответил.
Он подвёл меня к машине.
Он тут же взял автомобильные кабели, чтобы подключить оба наших телефона.
Устроив меня, он отправился за Кэлом.
Я смотрела, как он идёт по дороге — одинокий силуэт во всём чёрном — чтобы забрать тело своего мёртвого друга.
И глядя на него, я впервые заплакала.
Должно быть, я заснула в какой-то момент поездки.
Следующее, что я помнила — я лежала в больничной кровати.
Должно быть, они хорошенько накачали меня лекарствами во время моего пребывания здесь; я ни черта не помнила после того, как мы спустились с холма и выехали на шоссе № 9 в Саратоге. Я едва помнила, как мы проезжали маленький город.
Очнувшись и чувствуя себя настолько одурманенной и умирающей от жажды, что не получалось мыслить связно, я первым делом увидела Блэка. Я смотрела, как он расхаживает туда-сюда перед моей кроватью, разговаривая с кем-то по телефону. Он едва взглянул на моё лицо, сразу сбросил вызов и подошёл ко мне, сев на матрас возле моей руки.
Поначалу он не говорил, а только смотрел в мои глаза.
Я смотрела на него в ответ.
Его золотистые глаза отражали свет солнца, лившийся в окно. Тот же свет подчёркивал контуры его подбородка и высокие скулы, очертания губ. Он казался мне таким безумно красивым. Он вообще выглядел ненастоящим.
Блэк улыбнулся, и от этого моя грудь заныла ещё сильнее.
— Минутку, док, — сказал он.
Он плавно поднялся на ноги и подошёл к двери частной палаты.
Я услышала, как он крикнул кому-то, сообщая, что я пришла в себя. Я услышала, как он сказал, что кому-то надо меня осмотреть. По коридору затопали шаги. Затем дверь со щелчком закрылась, и я услышала, что Блэк в коридоре говорит с кем-то более нормальным голосом.
Я слышала, что он говорил с несколькими людьми.
Вернувшись в палату, он принёс с собой, кажется, двухлитровую ёмкость с розоватой жидкостью.
Он поднёс эту жидкость ко мне, обогнув целые джунгли цветов и растений, из-за которых меня почти не видно было от двери, и сел рядом со мной на матрас. Он держал ёмкость обеими руками и наклонил её так, чтобы я могла дотянуться до трубочки.
— Попей, док. Они сказали, что несмотря на капельницы, ты наверняка страдаешь от обезвоживания.
Он так и не отпустил контейнер. Он смотрел, как я жадно выпила всё содержимое, глотая так быстро, как трубочка позволяла мне всасывать жидкость.
— Это вода, док, — мягко сказал Блэк. Его рука ласково убрала мои волосы с лица. — Они сказали, что в неё добавлены витамины. Электролиты. Возможно, немного соли, чтобы поспособствовать всасыванию. Ну, и всё такое… — он умолк, когда я допила последние капельки. — Я принесу тебе ещё один. Ладно? Через несколько минуток. Пусть эта порция немножко уляжется, ладно?
Я кивнула.
Я гадала, как долго я здесь пролежала.
Я поражалась, что Блэк вообще позволил мне лежать в человеческой больнице.
Но сложнее всего мне было осмыслить то, что случилось с нами на том склоне холма в Саратоге. По какой-то причине я всё вспоминала ясность птичьего пения, пока мы шли к внедорожнику, и то, насколько иным всё ощущалось и звучало.
Сам мир ощущался другим.
Когда я взглянула на Блэка, он снова всматривался в мои глаза.
Он встал, чтобы положить пустую ёмкость в раковину прямо здесь, в палате, но теперь вернулся и опустил свой вес на больничный матрас рядом со мной.
Я наблюдала, как он смотрит на меня, стиснув зубы.
— Мы его поймали, — сказал он. — Только что. Именно это я обсуждал по телефону. Люди Ярли захватили его час назад.
Ему не нужно было уточнять, кого он имел в виду.
Блэк прочистил горло, показав грациозный жест одной рукой.
— Он пытался покинуть страну, — объяснил Блэк. — Они схватили его при попытке взойти на борт самолёта до Москвы… но они подстерегали его.
Я опять кивнула, не удивляясь.
И всё же от его слов это стало реальным.
— Поймали только его. Верно? — спросила я. — Он был один?
Блэк удерживал мой взгляд, всматриваясь в моё лицо и словно пытаясь решить, как я ко всему этому относилась, как я себя чувствовала.