Я долго молчала и, не выдержав, Ошысса издала нечленораздельный звук, означающий острое любопытство.
— В чем суть моего рассказа? Ты это хочешь знать? В том, что колдовство убивает наука, Ошысса. Она убивает его в наших глазах. Не объясни та женщина нам все, мы бы думали, что с нами чудо и прожили бы с ним оставшиеся века… если бы была такая возможность. Однако одна из наших все равно тайком забрала цветок у преподавателя и до сих пор жива и здорова, насколько я знаю. Она не болеет, и светится жизнью.
— Но…но он же пагубно влияет на здоровье…
— Так говорит наука, она обосновала. Но магия имеет на все свою точку зрения. Женщина, которая живет с этим цветком, знает, что он чудо, что он кусочек магии, потому из-за него ее жизнь легче и сказочней. Если бы она верила в то, что он опасен и тем самым преклонила колено перед наукой, как ты думаешь, что было бы?
— Умерла бы?
— Да. Он убил бы ее, и в первую очередь у нее в голове. Самовнушение, Ошысса. В магическом мире оно играет важную роль. Я не собираюсь тебя убивать, зная, что ты не несешь мне угрозу.
Девочка понятливо кивнула и еще немного расслабилась. Вот, так и жить уже можно. Напряжение межу нами спало.
— Хорошего утра Императрица, — поприветствовал демон, выходя из-за укрытия в виде маленького декоративного позолоченного ограждения и вьющихся по нему пушистых веток раскидистого куста, который проникал в замок прямо с улицы. Услышав обращение ко мне, девочка резко повернула голову, смотря на меня в удивлении и даже опасении.
Я слегка вздрогнула. Ходит так же тихо, как и я, а я все забываю держать окрестности под контролем.
— Хорошего, Агроз Решельский. Есть какие-то новости?
— Есть, но об этом потом. Не желаете прогуляться до Совиного Дома?
Я вопросительно склонила голову набок, показывая, что не имею представления, о каком он Совином Доме говорит.
— Вы не знаете, Императрица? Я думал вам уже рассказали… Тогда я сопровожу вас, и вас, юная драконесса, — улыбаясь уголком губ кивнул демон Ошыссе, из-за чего та выбрав меньшее из зол спряталась мне за спину.
— Уберите эту ухмылку, ваше величество, она делает вас не добрее, а наоборот страшнее.
Демон тут же стер улыбку и укоризна по отношению ко мне появилась в его синих глазах, до боли красивых и диких. Невольно вспомнила забавный момент с его сестрой, когда та, закатив глаза и упав в кресло, воскликнула: «О, дикость наших мужчин так сексуальна!» Мне с этим трудно не согласиться.
— Да, лучше вообще не улыбайтесь.
— Дразните, Императрица!
Я, скривив губы, так же как и он и набрав надменности в потемневший взгляд, посмотрела на него, ничего не говоря.
— Ну да, — нахмурившись и почесав большим пальцем указательный, пробормотал демон, — над этим стоит поработать.
— О! Агроз! Прошу прощение, но у меня не получится пойти с тобой. Тут понимаешь, — на этом моменте оборотень остановился и посмотрел на меня, перестав описывать руками чии-то очень даже не плохие формы. — О, Цветочек! — кивнул мне он и моргнул своими улыбающимися глазами, даже злиться на него за обращение не стала — бесполезно. — Ну понимаешь… там у тебя такая…
— Иди, — отмахнулся король, — я не нуждаюсь в деталях, и даже не собирался тебя приглашать.
— Темненько! — ответил оборотень и «махнув хвостиком» удалился.
— Темненько? — переспросила я, оборачиваясь к демону.
Тот закрыл глаза, и не ответил. Видимо сам не знал, что сказать.
— Мне казалось, правитель всех оборотней должен быть жестоким, страшным…
— Он такой и есть, — проникновенно посмотрев на меня, демон продолжил уже тише: — Но я бы не хотел, чтобы ты познакомилась с ним, как правителем.