Сын императора с широкой злобной улыбкой спрыгнул вниз, чтобы оказаться прямо возле меня, но я отпрыгнула в сторону, отчего он еще сильней оскалился. Он знает, что я не могу летать — поняла я. Хуже ситуация была бы только если бы он застал нас с Агрозом голыми на этих камнях вцепившихся в друг друга, что было по моим прогнозам вполне возможно, и не только из-за все проясняющего, щемяще-романтичного разговора в духе светлых, но и из-за моих частых взглядов на полураздетого демона. Где-то на задворках сознания до сих пор вырисовывались картины того, чтобы я сделала с этими загорелыми широкими плечами, кубиками пресса влажными из-за тренировки, крепкими руками с заметными венами и невероятным загаром, и с грудью, с которой на момент начала разговора скатилась капелька пота, создавая влажный узор на твердой коже…
Но это было на задворках. Очень далеко. Первостепенно было отпрыгнуть еще раз, позволяя демону пойти в наступление и кинуть сеть. Та сама найдет жертву и оплетет. Арахна подобралась достаточно близко и ужалила дракона в ногу. Все. Теперь исход очевиден.
— Мальва! При…
Олень Эфэри — то ли мираж, то ли явь. Королевские члены семьи гоняются за ним уже четыреста лет, но олень все время возвращается в горы и убегает в лес. Давно бы уже решили, что он лишь выдумка, но каждый король видел это двухметровое гордое животное с огромными рогами, на которых покоится туман.
Глава 17
— Да. Вижу. Просыпается.
Я приоткрыла глаза и увидела, что на меня смотрит улыбающийся наследный принц драконов. Когда-то наследный принц.
— Как себя чувствуешь, темная тварь?
— Лучше чем ты, великий император, — с хриплым смешком ответила я. Черты его лица дрогнули, а голос стал резче:
— Не долго ты будешь себя так чувствовать.
— Как ты не долго чувствовал себя правителем? — Он улыбнулся.
— О, достаточно долго, чтобы сделать из тебя кусок мяса умоляющий его убить.
Действительно. На это мне ответить было нечего. Я лежала на холодном камне в комнате, что очень напоминала мне пыточную, хотя я там ни разу не была. Может цепи на моих руках, ногах, на стене, заставили мен так подумать, а может разного вида стальные инструменты и банки с чем-то внутри, стоящие на мощных каменных полках. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Войдя в особое, спокойное состояние, я изменила в своем мозгу сигнал. Теперь вместо боли я буду чувствовать наслаждение, а вместо него боль.
— Начинай, — с готовностью ответила я. Контроль над сознанием это то, что удавалось мне лучше всего, ведь я знала, что с моей жизнью когда-то я попаду в плен и меня, возможно, будут пытать. Дракон хмыкнул и приказал открыть глаза.
— У тебя красивое тело. Если бы не мое призрение к тебе и твоему братцу… я бы оказал тебе честь, а так… прости, я брезгую. — Я понимающе улыбнулась и кивнула, удивив дракона. Но он быстро пришел в себя:
— Ах да, ты же у нас светлая колдунья! Думаешь как-то поможешь себе своими чарами? Можешь стереть улыбку с личика, стерва, тут ни магия, ни колдовство не работают.
Контроль сознания — это не колдовство. Но после этого разговоры прекратились, и дракон стал действовать. Первый его порез вызвал во мне мурашки, но рот я не открыла. Дальнейшие его действия были так жестоки, что вскоре я не смогла сдерживать стонов наслаждения, зля дракона.
В итоге он крикнул: «больная сука» и куда-то ушел. Когда возбуждение прошло, я расхохоталась, смотря на каменный серый потолок. Думаю, если об этих пытках Императрицы узнают драконы, они подумают, что все горгульи получают удовольствие от боли, потому пытки над нашей расой в планах стоять не будут. Было бы хорошо. Я посмотрела на свое тело, подняв голову. Оно было в ужасном состоянии. Подробно об этом думать не хотелось. Все было залито моей кровью. Невредимой кожи осталось мало. Плохо, что он поломал кости на ногах и руках — эти травмы будут заживать еще дольше. Шрамы иногда остаются, поэтому если они останутся на моем израненном лице, придется долго их сводить. Если выберусь отсюда. Но сейчас про это и думать глупо. Тело потеряло много крови, глаза мои уже были закрыты. Мысли все больше путались. Когда я проснусь…