Время ещё было и, хотя я торопился, долго соблюдать объявленный Ветру бойкот было попросту скучно.
-- Слушай, Ветер, открой мне пару страшных тайн, а?
-- Ты же со мной не разговариваешь?
-- А я не разговариваю, а интересуюсь!
-- Мхм... Спрашивай.
-- У тебя нормальное имя и внешний облик есть?
Смех стихии щекоткой и холодными мурашками пробежал по спине.
-- Смотри! -- крикнул Стихия и холод сковал меня до онемения.
То, что я увидел в следующий миг, можно было охарактеризовать тремя словами -- огромный Ледяной Феникс. Только полупрозрачный. Размах крыльев не меньше десяти метров, горящие алым глаза, и запредельный холод. Феникс взорвался тысячей ледяных осколков и на месте птицы стоял такой же сотканный из воздуха и холода человек. Больше двух метров роста, здоров как мой отец, за спиной плащ из мелких снежинок и те же полыхающие глаза.
Судорожно икнув, я зажал рот рукой, но когда он рассыпался на исчезающие осколки, расхохотался как ненормальный. Мама родная, Ледяной Феникс!!! А я только недавно обругал его такими выражениями, что самому стыдно!
-- В море упадёшь! -- Ветер, вернувшись к прежнему виду, подхватил мои крылья.
-- Бог... -- выдавил я, вытирая выступившие слёзы. -- Ледяной Феникс! Почему ты сразу не сказал, что ты -- бог?!
-- Ы?!
Притворяется или правда не знает?!
Прозвеневший пронзительной трелью второй будильник заставил меня сорваться с места в направлении дома.
-- Кстати, я с тобой всё ещё не разговариваю!
Озадаченный моими словами Ветер отстал, а я завис перед окнами моего дома уже меньше чем через десять минут. Эй, не понял -- Ван ещё спит?! Распахнув приоткрытую створку его окна я завис возле подоконника и рявкнул:
-- Ушастый, подъём!!!
В меня тут же полетело... нет, не подушка. И даже не кроссовок! КПК!!! Мне в лоб чуть не засветил КПК!!! Недоумённо пожав плечами, я опять заглянул в комнату кровного братца.
-- Ну и что мне с твоим "капэкашником" дальше делать?
В ответ из под одеяла показалась рука, недвусмысленно требующая вернуть миникомп.
-- Ну ты обнаглел, -- восхитился я, перелезая через подоконник и убирая крылья.
Чего он не встаёт до сих пор? Мы же всего-то до полуночи в сети висели! Я вон и то встал с рассветом!
-- Ван, времени нету, завтрак через десять минут!
В ответ ушастый послал меня в дальний извилистый путь.
Представив недовольную морду деда в Боевой Ипостаси, я сдёрнул с Вана тонкое одеяло и попытался стащить его с дивана за ногу (с чего это он опять в джинсах дрыхнет, да ещё и в этих, с камуфляжными вставками?!). На этот раз я таки получил пяткой в ухо!
-- Скажи дедушке, что я умер, -- горестно простонал эльф, забираясь обратно на диван.
-- Скажу, только тебя предварительно придушу! -- радостно сообщил я, потянувшись к его горлу с недвусмысленными намереньями. -- Ыть... -- остановив так и не начавшийся процесс братоубийства я с интересом поглядел на подозрительные синяки на шее золотоволосого эльфа. -- Ван, а где тебя ночью носило?
-- В постели, -- буркнул эльф, пытаясь засунуть голову под подушку.
-- В чьей? -- полюбопытствовал я и был спихнут ногой на пол.
Хихикнув, я поднялся на ноги, отойдя на относительно безопасное расстояние, наивно поинтересовался:
-- Старший братик, не объяснишь мне, несмышленому, откуда тогда у тебя взялись эти странные царапины на спине и синяки на шее? -- про царапины я, конечно, приврал, но не всё ж ему надо мной издеваться! -- Если ты всю ночь в постели был. Я вот тоже спал, но понятия не имею как такие травмы зарабатывать во сне, а не в драке!
Та-ак, теперь главное не заржать. Эльф зарычал, но так и не попытался встать. Предупреждающей короткой трелью прозвенел третий и последний будильник.
-- Не объяснишь? Ну, ладно, пойду спрошу у деда, может он лучше знает откуда такое берётся. Де-едушка-а!..
Ван подскочил как ужаленный, но я был начеку и бросился за дверь. По лестнице мы скатились кувырком, на первом этаже мне удалось вывернуться и я бросился вперёд. Поскольку на всех занятиях я всегда был самым маленьким и слабым, то упор всегда приходилось делать не на силу, а на вёрткость и ловкость, и вывернуться теперь могу практически из любого захвата. Ван догнал меня у самых дверей и в обеденную мы въехали на снесённой с петель створке двери.