Джокер уселся верхом на стул и опёрся на спинку. Загнанный в угол и вжатый в стену Аркис из последних сил старался сохранить остатки достоинства, но ничего не получалось. Против Исполнителя он бессилен. Один раз ему повезло, но только потому, что та девчонка была неопытной и глупой, чего нельзя сказать о Джокере. Этот тип и сам по себе опасен, а уж, если учесть, что он к тому же и Исполнитель, то лучше даже не пытаться оказать хоть какое-то сопротивление — будет только хуже. Историй о том, как изощрённо и жестоко умеют эти существа наказывать провинившихся, накопилось более чем достаточно.
— А теперь поговорим по душам, — произнёс Джокер насмешливо. — Сейчас, Аркис ты будешь честно и без запинки отвечать на все мои вопросы и только от твоей искренности зависит то, как ты умрёшь.
Казалось, что «пёс» не слышал его слов, с отстранённым видом он смотрел куда-то в пол и про себя просчитывал все возможные варианты развития ситуации. Ни одного подходящего. В этот момент за свою жизнь Аркис не дал бы и ломаного гроша.
— А зачем мне на них отвечать, — уныло ответил он. — Ты ведь всё равно меня убьёшь. — И, не дожидаясь ответа Исполнителя, продолжил: — Если бы ты гарантировал мне жизнь, тогда бы я, возможно, подумал над этим, а так не вижу смысла.
— Ты так думаешь? — Задумчиво спросил Джок. — Смысл есть, но ты пока не понял, в чём он. Я помогу тебе понять.
Аркис начал нервничать. Эта последняя фраза Исполнителя не обещала ничего хорошего. «Пёс» уже собирался идти на попятную, когда с его руками стало твориться что-то невероятное. Левая рука сириусянина прямо на глаза стала превращаться в камень, а правая покрылась толстой дубовой корой. Смотреть на это было жутко и Рита, которая всё это время молчала, вскрикнула от страха. О таких вещах она слышала, но никогда ещё ей не приходилось видеть Исполнителя в работе. И лучше бы она на это не смотрела. Теперь до конца жизни ей не забыть это зрелище!
— Что ты делаешь? — Возмущённо крикнула она. — Прекрати это немедленно. Он же страдает, разве ты не видишь?
Странная улыбка задрожала на губах Исполнителя, он перевёл взгляд с «пса» на девушку и, чеканя каждое слово, сказал:
— Он знал, на что идёт. А ты веди себя спокойно, потому что я не люблю, когда мне мешают в моей работе.
— Но он же ничего не сделал! — Возмутилась девушка. — Я ведь жива, не смей над ним издеваться — это жестоко.
Пират нахмурился и резко встал со стула и направился к ней. Схватив девушку за плечи, он так встряхнул её, что внутри что-то ёкнуло. Глядя в его колючие, злые глаза, Рита впервые пожалела, что вернулась на Тортугу. Почему она решила, что сможет добиться его расположения? Что за бред пришёл ей в голову?! Он же не человек, он — машина для убийства, совершенная машина. Кто знает, сколько Джокер отмерил жизни ей? Вполне возможно, что после того, как расправится с Аркисом, он примется за неё. А почему бы и нет? Кто сможет ему помешать? Ведь она тоже знает о том, кто такой на самом деле этот везунчик Джокер.
— Послушай меня, — удивительно тихо произнёс пират, — у меня тоже есть счёты к этому парню и ты здесь не при чём. Этот серый урод чуть не убил меня. Объясни, если сможешь, почему я должен его прощать?
Рита задумалась. Она слегка отстранилась от, нависшего над ней, Исполнителя и прошептала потерянно:
— Извини, я не знала. Я думала, что ты его из-за меня…
Взгляд Исполнителя потеплел и он позволил себе признаться в своей маленькой слабости:
— И это тоже. Скажи, что ты скажешь, если выяснится, что именно он виновен в смерти твоих родителей?
Теперь пришло время злиться Рите. Она метнула короткий и острый, как клинок, взгляд на Аркиса и сказала, как отрезала:
— Тогда я попрошу тебя убить его… Хочу, чтобы ему было так же больно, как и мне все эти годы. Так это он во всём виноват?
— Возможно, — уклончиво ответил Джок. — Именно это я и намерен сейчас выяснить. И попрошу тебя мне не мешать.
Рита молча кивнула и отошла в сторону, подальше от мужчин. Усевшись в не очень удобное кресло, тесное и жёсткое, она принялась отстранённо, словно всё это её совершенно не касалось, наблюдать за происходящим, убеждая себя, что в любой момент сможет закрыть глаза, если зрелище станет слишком уж страшным, совсем, как в детстве, когда она смотрела голографические ужастики. Но тогда это всё было понарошку, не то, что сейчас. Внезапно она кое-что вспомнила и, боясь разозлить Исполнителя, тихо сказала:
— Джок, а почему бы тебе не использовать тот препарат, который вы с Лео ввели мне, когда допрашивали у него дома? Тогда «пёс» не сможет солгать.