Кабина окрасилась голубоватым свечением – вещал аналитик группы Гройен Голл:
– Судя по аэродинамическим характеристикам и параметрам энергетики, корабль принадлежит разумной расе второго класса.
– Откуда они? – полыхнуло оранжевым в кабинах пилотов. Импульс командора улавливали на каждом корабле спасателей. Таково правило всех спасательных операций: общение осуществляется при всех открытых каналах.
Пятимерная звездная модель возникла в кабинах, и каждый протянул к ним щупальца, прощупывая галактики и звездные системы, в поисках маяков-светил и галактик, знакомых цивилизации тантаклеситов.
Ханахей Колл понимающе щелкнул клювом. Разумная раса второго класса. Цивилизация, недавно поднявшаяся над собственной планетой. Возможно именно с целью контакта с этой молодой цивилизацией и направлялся в тот сектор их разведывательный корабль.
– Зачем ОНИ здесь?! – свечение импульса Косанты Иолл выдавало испытываемый страх.– ОНИ атаковали наш корабль?
– Они не представляют для нас угрозы, – успокоил аналитик. – Согласно инерционному следу от двигателей пришельца, они подошли два дня назад. Вышли на траекторию стыковки к нашему кораблю.
– Они шли по аварийному сигналу, – командор специально послал очевидную мысль, с целью успокоить остальных. – Собирались помочь!
– Затем они легли на новый курс, – продолжил аналитик, – но вновь изменили решение и остались на орбите.
– Обстановка на кораблях? – уточнил командор.
– Биологическая жизнь не обнаружена. Защита обоих судов подавлена внешним воздействием.
– Их атаковали?
– Фиксируется сильное заражение радиацией.
– Источник?
– Анализирую.
Минуту спокойно текло время, лишенное всяких эмоций и страстей. Спасатели в тревожном ожидании покачивались в кабинах заполненных жидкостью.
– Командор, штатный аварийный сигнал изменен, – импульс аналитика слегка потускнел, отражая удивление. – Сообщение предупреждает об опасности облучения и необходимости срочно покинуть эту систему. Есть послание для нас!
– Выведи на общий обзор, – приказал командор.
Возник голографический образ пилота корабля-разведчика “Стренуус”. Каждый спасатель протянул к нему щупальца, ощутив боль и отчаяние, наполняющие тантаклесита.
Запись была сделана восемь месяцев назад, и значит, последний выживший астронавт погиб, когда спасатели только выходили из первого гипернырка.
– Пилот Сонаейн Ролл, – представился астронавт.
– Привет, Сонаейн Ролл, – послали импульс все спасатели, хотя отлично понимали, что тот уже давно перестал регенерировать клетки.
– Мы вышли на орбиту планеты две недели назад. Система показалась перспективной для заселения, но воды на планетах оказались заражены радиацией. Было принято решение об отлете. Согласно протоколу, я последним покидал мостик.
В кабинах заискрились синим информационные подтверждения, сообщающие о точности высказанных пилотом мыслей.
– Остальные вползли в криованны и откачали жидкость. Это их и убило.
Спасатели замерли, перестав пропускать через себя жидкость. Многие тантаклеситы до сих пор боялись задохнуться воздухом. Этот страх возник многие тысячелетия назад, когда их цивилизация только выбралась из воды, чтобы завладеть планетой, а потом и великим черным океаном. Теперь они поставили воздух себе на службу, научились использовать его свойства для криосна во время гипернырка. Но так и не смогли побороть страх однажды наполнить жабролегкие воздухом и навсегда перестать регенерировать клетки.
– Корабль готовился к нырку. Но я решил остаться на орбите. Изучить проблему, найти решение. Ведь могли пострадать другие, оказавшиеся в этой системе.
Мускулы Сонаейн Ролла слабо вибрировали, выдавая высокую степень утомления и испытываемую физическую боль. Большие темные глаза почернели, указывая на недуг. Щупальца практически не двигались – он медленно умирал.
– Вот, что я выяснил, – продолжал пилот. – Расположение планет, их гравитационные поля создают возмущения на поверхности двойной звезды, и провоцируют мощные протонные выбросы. Губительные для всего живого. По счастью, жидкость заполняющая наши кабины пилотов подавляет радиацию в сотни раз. Но это мне не поможет…
Сонаейн Ролл вяло взмахнул щупальцем и двенадцать дружелюбных щупалец потянулись к его голограмме.