Оказавшись возле банкомата, я стала снимать наличные. Когда я сбегу из дома, то пользоваться кредиткой уже не смогу. В лучшем случае её заблокируют, в худшем – меня по ней вычислят. А деньги мне понадобятся, хотя бы пока не найду хоть какую-то работу. Выдав мне тысячу долларов, банкомат отказался иметь со мной дело. Странно, на карточке, по моим прикидкам, было ещё тысяч пять, не меньше. Зайдя с телефона в интернет, я выяснила, что у этого банка есть ограничение для снятия наличности с кредиток в течение суток. Эх, жалко, что я не пришла сюда минут на двадцать раньше – смогла бы снять как вчерашнюю норму, так и сегодняшнюю. Итак, мне понадобится почти неделя, чтобы снять с карточки все деньги. До начала учебного года ещё две недели, так что я, возможно, всё успею.
Последующие четыре дня я тщательно продумывала план побега. Кроме материальной составляющей нужно было учесть и другие моменты, например, смену личности и маскировку. Замаскироваться я решила под гота – к неформалам все уже настолько привыкли, что не обращали на них никакого внимания, а «готический» макияж позволит мне загримироваться до неузнаваемости, не вызывая при этом подозрений. Во время ночных вылазок я закупила в круглосуточных магазинах всё необходимое: чёрный парик с длинными прямыми волосами, чёрную косметику, переводные картинки-татуировки и всякие цацки с черепами и другой, такой же жизнерадостной символикой. Чёрные вещи частично нашлись в моём гардеробе, частично я позаимствовала у брата, благо мы не особо отличались в росте. Так что для смены имиджа всё было готово.
Осталась смена личности. Под своим именем жить я, конечно, не смогу, по крайней мере, первое время. Но и оставаться совсем без документов нежелательно.
Поэтому я засела в интернет-кафе (с домашнего компьютера делать такие запросы не рискнула) и стала искать решение. И, как ни странно, достаточно быстро его нашла. Нужно было пойти на кладбище и выбрать там младенца, который, останься он жив, был бы нужного возраста. Желательно, чтобы у него не было близких родственников – так безопаснее. Потом нужно арендовать почтовый ящик на это имя и послать запрос в архив с просьбой выслать копию свидетельства о рождении. И всё. С этим свидетельством можно уже получить права и карточку социального страхования. Конечно, любая более-менее серьёзная проверка обнаружит подлог. Но если жить тихо, особо не высовываясь, и в плохие истории не впутываясь, то на бытовом уровне этот способ вполне прокатит – вряд ли потенциальный работодатель станет проверять в базах данных, не выписывалось ли на это имя ещё и свидетельство о смерти? Тем более – на какую такую особую должность я могла бы претендовать, без образования и рекомендаций? Официантки? Уборщицы? Курьера? Там вообще не особо в документы смотрят, какие уж тут проверки? Так что, на первое время это должно сработать. К тому же, таким образом я смогу накинуть себе несколько лет, чтобы мной не заинтересовались ещё и органы опеки. Хотя мне было всего четырнадцать, яркий макияж вполне способен добавить мне лет. И вообще, юность – это недостаток, который со временем проходит.
Итак, план действий выработан, подготовка проходит успешно. Всё приготовленное, купленное или то, что заберу из дома, я сложила в большой рюкзак, так же специально приобретённый для этой цели, а сам рюкзак припрятала среди скал на берегу. Я нашла подходящую выемку достаточно высоко, чтобы без альпинистского снаряжения обычный человек забраться туда не смог бы. Для меня же это было не сложнее, чем подняться по обычной лестнице. Место было практически непроходимое, а потому безлюдное. Так что я была абсолютно уверена – мой тайник в полной безопасности.
Итак, мне осталось в последний раз снять деньги с карточки – и можно уходить. Страшно было покидать пусть и не самую любящую семью, и уходить в неизвестность, но у меня не было выбора. Я дала себе срок в неделю, и она истекала через три дня. Впрочем, даже этих дней, как оказалось, у меня не было.
Я привычно спала днём, когда во двор въехал микроавтобус. Я не реагировала на передвижение машин родителей и прислуги – они были мне знакомы, но этот посторонний звук меня насторожил, заставив проснуться. Я выглянула в окно. Чёрный микроавтобус с жёлтым, незнакомым мне логотипом на боку остановился возле крыльца. Из кабины вышли два человека – один в костюме, другой в белом халате. На нагрудных карманах и халата и пиджака был тот же самый логотип, по форме слегка напоминающий средневековый герб с какими-то буквами.