- Так вот, - продолжил Валера. - Допустим, завтра в ночь на вашей ферме ожидается одновременный опорос ста свиноматок. Как вы поступите? Оставите всё как есть в общем загоне, предоставив право выжить сильнейшим, иначе говоря, создадите конкуренцию? Или загоните в свинарник табун плотников и экстренно начнёте колотить загородки и рассаживать рожениц по ним?
- Плотников! Непременно плотников! - заключил озадаченный вопросом лектор.
- Тогда почему же вы, уважаемый, во время кризиса свинарник переводите на ручное управление, а целую страну, при аналогичных неприятностях, оставляете в общем загоне?
Через неделю по служебной почте директору Зеленообского профессионального лицея из областной администрации пришло гневное письмо о недостойном высокого звания российского учителя поведении старшего мастера Беркутова Валерия Николаевича.
- Здорово, Стас! - подошли ребята - мастера производственного обучения. Это их крепкое слово, железный кулак и реальный профессионализм ещё как - то способны удержать ПТУшную аморфно - анархическую биомассу в относительном порядке.
- Здорово, пацаны! Что нового?
- Нового тут не дождёшься, старое бы не отобрали.
- Подхалтурить удаётся?
- Помаленьку. Эх, свой бы цех - можно было бы развернуться, а так - слёзы.
- А у меня и слёз - то пока нет, одни идеи. Кстати, братва, у кого есть номер Карпыча. Консультация нужна. Как раз столярку раскачивать собираюсь.
- Без проблем, списывай номер. Карпыч реальный спец. Лучше него в городе, наверное, никого нет и, думаю, уже не будет. Ну, бывай!
- Счастливо, хлопцы!
Бухгалтерия встретила Станислава, как и полагалось, равнодушно - спокойно. Щуря близорукие глаза, прикольно увеличенные через толстые линзы очков, бухгалтер по расчётам сунула ему ведомость, дождалась подписи и кивком указала на кассу, где должна была состояться финальная часть процедуры увольнения. Денег дали, конечно, меньше, чем Стас рассчитывал, объяснять ничего не пытались, да он и не требовал. В кармане затренькал мобильник. Директор автосервиса, Никита Ильич, интересовался физическим состоянием Станислава, слегка намекая на очередь желающих подвариться. При этом, очереди желающих их подварить, видимо, не было. Стас наврал ему с три короба о сотрясении мозга, постельном режиме, присовокупив ещё и замечание о своих незапланированных тратах на лечение при такой жуткой потере здоровья. Кручёный - верчёный шеф быстро сообразил о ненавязчивом вымогательстве и "развернул коней в крепость", дав обещание Стасу не тревожить его до окончания лечебных процедур.
"В первую очередь - рассуждал Станислав по дороге из лицея - необходимо отбросить шелуху и заняться делами реально. Иначе говоря, хватит рассуждений и сомнений. В противном случае, я уподоблюсь лягушке в сметане. Побарахтаюсь и утону. Ухватить все направления сразу невозможно. Начнём с арсенала. Что нужно, какого уровня, в каком количестве. Завтра с утра отправлюсь к Карпычу на завод. Переговорю. Далее с Егорычем прошвырнёмся по металлоприёмкам. Нужные он, скорее всего, уже обзвонил. Сегодня же связаться с Петрухой по поводу котельной. Необходимо сесть, всё расписать и действовать в соответствии с планом. Тогда уж ни на какие душевные терзания просто - напросто не останется время!". На глаза Стасу показался рекламный слоган: "Маленькие победы - каждый день!". "Вот это точно про меня!" - Станислав зафиксировал, чётко сформулированный и удивительно простой, девиз его будущей жизни и уже не шёл, а летел домой к блокноту и компьютеру. "Убрать шелуху!" - во второй раз повторил будущий предприниматель, входя в квартиру и бросая уничтожающий взгляд на жену. Вопросов она не задала, истерику не инициировала, тем самым в полной мере подтвердив теорию о гипнотическом воздействии взгляда удава на кролика перед возможной трапезой.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ.
Александр Карпович Прутиков считался человеком замысловатой, где - то даже трагической судьбы. Ему фатально не везло с самой юности, о чём он очень горевал, скрывать не старался и каждому, даже мало знакомому, собеседнику изливал душу витиевато и изысканно. С самого раннего детства его равнозначно тянуло к загадочным столярным механизмам и парашютам. Кое - как, дождавшись звонка с последнего урока в школе, он аллюром в два креста бежал на ДОСААФовский аэродром, чтобы успеть занять место на борту и в очередной раз наполнить купол воздухом. Отведя душу и наскоро уложив стропы, согласно требованиям инструкторов, Саша, не менее спешно, возвращался в город. Мужики с деревообрабатывающего завода хорошо знали умного и рукастого паренька, доверяя ему несложные, но интересные работы по ремонту и наладке станков, которые Александр выполнял с любовью, энтузиазмом и крайне добросовестно. Шло время. Саша заканчивал десятый класс и ждал повестки в армию. Здоровье не подвело, а парашютная подготовка помогла ему распределиться в команду, направляющуюся для прохождения службы в воздушно - десантных войсках. И надо же такому случиться, что в последнюю неделю перед вручением аттестата, фреза, вырвавшаяся из барабана вертикального фрезера, молниеносно и безальтернативно отрезала Александру указательный палец правой руки. Практически под корень. Равно также, под корень, он лишился и мечты, не только о воздушно - десантных войсках, но и о любой другой военной службе. Парашюты он забросил, устроился на Зеленообский ДОЗ помощником мастера по наладке и пуску станков и скоренько женился на учётчице Марине. Год обстоятельной и серьёзной семейной жизни полностью избавил Александра от печали по потерянным пальцу и ВДВ и значительно прибавил забот в связи с рождением сына. Но беда не приходит одна! Отмечая годик сына, благополучное семейство Прутиковых расположилось на корме прогулочного теплохода в уютной кафешке. Весело болтали о разном, кушали мороженое, пили лимонад. Теплоход пришвартовался к причалу, возвестив гудком об окончании манёвра. Изрядно пьяный мужик, не дождавшись трапа, вскарабкался на фальшборт, матом торопя швартующих матросов. Он поскользнулся и булькнулся в воду, даже не успев окончить фразы. Народ сбежался с обоих сторон, ожидая всплытия мужика из - под воды. Мужик долго не всплывал. Со всех сторон слышались крики: "Человек за бортом!", "Круг! Бросьте спасательный круг!". Ближе всех к кругу, висящему на стене надстройки, оказался Александр, который немедленно сдёрнул его с крепежа и швырнул через борт в то место, куда нырнул мужик. В момент, когда круг коснулся воды, на поверхности появилась и голова человека. Круг ударил её точно в висок. Мужик погрузился обратно, оставив на прощание лишь пузырьки розовой пены. Толстая судьиха, рассмотрев дело по существу и сонно учтя смягчающие обстоятельства, влепила Прутикову Александру Карповичу полтора года колонии общего режима за убийство по неосторожности. Отбывал спокойно, без лишней суеты, честно работая и отдыхая за книгами. "Семейники" прилепили "погоняло" "Прутик", позже стал "Карпом", далее "Чучундрой", благодаря острой мордочке лица и длинному носу. Но судьба - злодейка и в зоне не оставила Александра без внимания. Он чуть было не прибарахлился четвёртой, без прикрас помойной в зоне, кликухой. Однажды начальники лишили заработанной отоварки в лагерном магазинчике всю бригаду. "Шняга" замастырилась из - за того, что прямо в цеху мастеровая зечура затеяла разыграть в карты три новёхоньких ватника, к тому же, устроила потасовку и была накрыта, случайно зашедшим, "кумом". Саша к карточным и рукопашным баталиям отношения не имел, но под раздачу попал вместе со всеми. А позже, на утренней поверке, эмоционально взревел: "Меня - то за что? Педеровика производства!!!" Банальная оговорка привела к тому, что уже не всякий дружбан угощался от Саши папироской и чифирком, а боров - каптёрщик даже шлёпнул по заднице. Ситуацию, как ни странно, мимоходом разулил положенец Карим всего тремя словами: "Не майтесь придурью". "Погоняло" отлипло, косые взгляды исчезли, да и "тянуть" оставалось с гулькин нос. Хотя, некоторые, большей частью для прикола, не упускали фарт лишний разок ущипнуть Александра. Так, на концерте в лагерном клубе, Суслик, читая свою поэму, посвященную тяжёлой жизни русского крестьянина, с выражением вещал: "В лесу раздавался топор дровосека. Им дровосек разгонял гомосеков. Но вскоре иссякли у Карпыча силы. Его без труда гомосеки скрутили!". Отсидел Карпыч год, существенно поднатаскался в пром.зоне по столярному мастерству и вышел по УДО. Жена, к тому времени, забрала сына, кое - что из вещей и уехала к маме в другой город. Назад она возвращаться не собиралась, к себе не звала, с сыном видеться не запрещала. Шли года. Карпыч дорос до мастера цеха ремонта, пуска и наладки ДОЗа и считался величайшим в округе специалистом по столярной технике.