В правительственных сферах позицию монархической партии поддержал ИД. Горемыкин. Осведомленные наблюдатели отмечали, что Николай II принял ИЛ. Горемыкина, «который убеждал его оставить неприкосновенными теперешние Основные законы, доколе не выяснится характер и деятельность Думы, а затем изменить Основные законы согласно обстоятельствам»442. Тем не менее решение о пересмотре законов было принято. Для обсуждения представленных проектов 7-12 апреля 1906 г. было созвано секретное совещание в Царском Селе. Там начались дебаты по формулировке 1-й статьи. Решался вопрос, исключать или оставить слова о неограниченной власти монарха. На заседании 9 апреля Николай II объявил, что уже целый месяц размышляет над этим вопросом и не может прийти к окончательному решению. При этом царь сослался на мнение черносотенных союзов: «За это время я продолжаю получать ежедневно десятками телеграммы, адресы, прошения со всех концов и углов земли русской от всякого сословия людей. Они изъявляют мне трогательные верноподданнические чувства вместе с мольбою не ограничивать своей власти». В заключение Николай II сказал: «Акт 17 октября дан мною вполне сознательно, и я твердо решил довести его до конца. Но я не убежден в необходимости при этом отречься от самодержавных прав...»443 Выступивший следом ИЛ. Горемыкин развил тему: «Ограничением пределов верховной власти 80% населения будут смущены, и многие из них недовольны»444.
Однако остальные участники совещания единодушно заявили, что самодержавная монархия уже канула в Лету, причем откровеннее всего выразились члены императорской фамилии. Великий князь Николай Николаевич разъяснил двоюродному племяннику: «Манифестом 17 октября слово «неограниченный» Ваше императорское величество уже вычеркнули»445. Даже после этого царь колебался и только в последний день совещания согласился с мнением сановников. Лишь после настойчивых вопросов ДМ. Сольского, исключать или нет слово «неограниченный», царь сквозь зубы процедил: «Да».
Отказ от самодержавия на словах не означал отказа от него на деле. Участники совещания спешили закрепить за монархом ряд важнейших прерогатив. Особое усердие по этой части проявил С.Ю. Витте. На первом же заседании он предложил точно и недвусмысленно определить права монарха как верховного главнокомандующего, оставить за царем руководство внешней политикой и свести на нет вмешательство Думы в финансовые дела. Все эти предложения вызвали одобрение участников. Совещание в царской резиденции прошло под знаком недоверия к будущей Думе. От депутатов, начавших съезжаться в столицу, ожидали всего. П.Н. Дурново предлагал принять меры на случай, если Дума заберется в какой-нибудь уездный город и будет оттуда руководить мятежом. Только великий князь Владимир Александрович высказал надежду, что Дума «не будет состоять сплошь из врагов России. Это было бы такое уродство, которое я допустить не могу»446.
Опубликование Основных законов 23 апреля в преддверии открытия I Государственной думы вызвало негодование общественности. Правительство обвиняли в том, что оно, как «тать в нощи», в узком бюрократическом кругу приняло важнейшие законы. Но словесные молнии ударили впустую — кабинет С.Ю. Витте подал в отставку. Свой уход он задумал, когда определился состав Думы. Понимая, что правительство будет подвергнуто ожесточенной критике, С.Ю. Витте счел благоразумным отступить. Печальной эпитафией просуществовавшему полгода правительству было всеобщее ликование по поводу его отставки. Демократические силы не имели оснований жалеть об уходе царского министра, ответственного за репрессии. В свою очередь консерваторы торжествовали победу. Особенно радовало черносотенцев, что преемником С.Ю. Витте стал его политический противник ИЛ. Горемыкин. Характерно, что для поста председателя Совета министров Николай II выбрал единственного сановника, который на царскосельском совещании отстаивал принцип самодержавия.
Открытие Государственной думы 27 апреля 1906 г. было обставлено с необычайной пышностью. Царская семья вышла к депутатам в Георгиевский зал Зимнего дворца в старорусских платьях, усыпанных драгоценностями. По странной случайности молебен, который отслужил при открытии митрополит Антоний, был на евангельский текст «Просите и дастся вам». Когда же депутаты Думы взошли на трибуну Таврического дворца и потребовали у правительства отменить смертную казнь и амнистировать политических заключенных, еще теплившаяся у правящих кругов надежда на монархизм депутатов-крестьян рухнула.
443
Протоколы секретного совещания в апреле 1906 года под председательством бывшего императора по пересмотру Основных законов // Былое. 1917. Т. 4 (26). С. 204.
446
Протоколы секретного совещания в апреле 1906 года под председательством бывшего императора по пересмотру Основных законов // Былое. 1917. Т. 4 (26). С. 244.