Но коротышки продолжали уверять, что они обычные дети.
Варвара достала из ящика письменного стола большую дедушкину лупу в серебряной оправе и сквозь увеличительное стекло всмотрелась в писклявую живность. К большому Варвариному удивлению, это и правда были типичные уличные дети: мальчишка в зимнем комбинезоне с карманами, девчонка в пушистой шубке и ещё один ушастый мальчишка в белой курточке – плакса, по всему видать.
Этот третий тёр глаза, ныл и просился домой, к маме.
Варвару аж передёрнуло от отвращения: детей она терпеть не могла. Особенно плакс.
– Хм… Безобразие! И кто вам позволил быть такими писклявыми? И кто вам позволил влезть в чужую сумку? – выспрашивала у коротышек Варвара. – Кто?!
Этого странные малюсенькие дети и сами не знали…
Волшебный домик.
Васенька хорошо помнил, как показал вреднющей сестре Ирке язык. И как поднёс ко рту свою любимую ореховую конфету.
Но вот как он оказался вдруг в непроглядной темноте, Васенька не помнил.
Сначала Васенька подумал, что это свет выключили. Потом удивился: на улице свет от солнца, это любой пятилетний мальчик знает. Даже когда снег идёт, даже когда на небе облака – всё равно от солнца светло. А солнце – оно высоко, оно в космосе. Нельзя же взять – и выключить солнце? Даже с самолёта, даже из ракеты. Папа говорит, что солнце очень большое и состоит из сплошного огня: никакой дождь, никакой ливень его погасить не может!
Тогда умница-Васенька догадался: раз совсем темно – значит, он больше не на улице.
Только никак не мог понять, куда же попал.
Васенька потрогал руками пол – пол был странный: мягкий и тряпочный. Потом он нащупал такие же мягкие стенки. А потом пожалел, что забыл дома зажигалку с голубым фонариком: папа отдал её Васеньке, когда огонь в зажигалке весь кончился. Зато фонарик светил просто отлично! Эх, была бы она сейчас тут…
Р-раз! – и зажигалка оказалась у Васеньки в руке.
Яркий лучик осветил странную узенькую комнату: пол и стены были обтянуты старой шёлковой тканью, кое-где ещё блескучей, кое-где – затёртой до дыр. Вокруг на полу валялся разный мусор: бумажки, скомканные тряпки и какие-то странные округлые деревяшки, похожие на скорлупу больших-пребольших орехов.
Но таких великанских орехов на свете не бывает же?!
Орехи Васенька очень любил. Правда, самые обычные, маленькие. Особенно – молоденькие, обросшие снаружи нежным зелёным пушком: те, у которых ядрышко внутри ещё сочное. Прошлым летом он собирал такие – вместе со своим папой, на даче, в самом настоящем диком лесном орешнике.
Васенька подумал о лете, о лесе – и ему сразу захотелось орешков. Так всегда бывает: вспомнишь что-нибудь – и тебе сразу же этого хочется.
И вот что удивительно: во рту у Васеньки мигом очутилось вкусное ореховое ядрышко!
Потом второе, третье… Только жуй да глотай.
– Хватит! Больше не хочу! – промычал наконец Васенька.
И орехи послушно исчезли.
– Ух ты, – прошептал Васенька, – значит, тут меня слушаются? Интересно, тут только орешки и фонарики раздают? А если… а если… А если захотеть сразу целый торт?
Торт появился: большой-пребольшой, весь в кремовых розах. И ложка сбоку воткнута – ешь не хочу!
Васенька поковырял пальцем шов на тряпичной стенке и вставил туда фонарик, чтобы было светло. Потом деловито взял ложку, отправил в рот большой кусок торта, потянулся за другим.
И тут рядом возникла ниоткуда чужая девочка.
– Ты что здесь делаешь, мальчик? – озираясь, спросила девочка.
– Торт ем, – облизнувшись, невозмутимо ответил Васенька.
– Ой! И я хочу тортика! – воскликнула девочка.
И в её руке мигом оказалась ложка.
Девочка села на тряпичный пол, прямо напротив Васеньки, и минут пять они ели торт молча, лишь весело переглядываясь. Потом Васеньке захотелось пить – и в то же мгновение он уже держал в руке пакетик апельсинового сока с воткнутой в уголок полосатой трубочкой. Девочка тоже попросила сока – и, разумеется, получила свою порцию, только уже яблочного.
Она отпила, облизнулась и спросила:
– Мы где, мальчик? В волшебном домике?
– Не знаю, – шумно втянув сок из трубочки, ответил Васенька. – Мой папа говорит, что ничего волшебного на свете не бывает.
Васенька допил сок – и бросил пустой пакетик прямо на пол.
– Не свинячь, мальчик! – одёрнула его девочка.
– Я не мальчик. Я Васенька, – сказал Васенька.
– А я – Ля.