Пока она топталась у Сашиной двери, из нее появился Денис, резко изменившись в лице при первом на нее взгляде.
— Ты что тут делаешь? — грозно процедил брат, хватая ее за предплечье и таща в ее комнату.
— Эй, поаккуратнее, — возмутилась Ксения. — Ты как с сестрой обращаешься?
— Ксюха, я же предупреждал, что с Сашей шутки плохи, это раз, — сказал брат, заталкивая ее в комнату. — И два — как у тебя только совести хватило затевать такой спор? Саша мой друг. Ты этим не только его обидела.
Еще сильнее ощутив всю силу своей вины, Ксения прикусила губу:
— Динь, ну прости.
— Я же никогда не лез в твои игры с парнями. Но я тебе уже давно сказал — моих друзей не трогай, и тем более не так, как ты с Сашей это попыталась сделать.
Упав перед братом на колени, Ксения вцепилась в его штанину и посмотрела снизу вверх самым виноватым взглядом:
— Динь, ну пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я знаю, что я очень плохая. Знаю, что виновата, и готова раскаяться. Честно. Я исправлюсь.
— Ксюш, встань, — сказал брат, дергая ее вверх за руки. — Я это уже слышал.
Поднявшись, Ксюша бросилась его обнимать, утыкаясь носом в шею:
— Динь, ну правда, прости меня. Мы с Сэмом просто дурачились и ничего плохого не хотели. Соблазнила бы я Сашу или нет, это было не принципиально. Я почти сразу забыла об этом споре, потому что Саша мне правда нравиться, очень-очень.
— Ксюха, я тебя когда-нибудь выпорю, — уже более мягким голосом ответил брат, погладив ее по спине. — Смотри у меня. А Сашу оставь в покое.
— Я хочу поговорить с ним.
— Нет, даже не думай. Он попросил держать тебя подальше от него. Будешь сопротивляться — запру в комнате. Ясно?
Подняв на него глаза, Ксения сказала более серьезным тоном:
— Динь, я просто хочу все объяснить и попросить прощения.
— Нет, Ксюш. Все, что надо, я ему сам передам.
— Но это не то. И потом… — Ксения прикусила язык, предположив, что брату не обязательно знать, что она не собирается так просто отступать — ее желание и интерес к Саше никуда не делся, просто, теперь с ним будет немножко тяжелее.
— Что "потом"?
— И потом — мне не безразлично его мнение. Дай мне с ним поговорить.
— Нет, я сказал. Завтра он уезжает, причем, благодаря вам с Сэмом. Молодцы просто. И пообещай мне, что оставишь его в покое.
— Ну Динь… — заныла Ксюша, надув губки.
— Пообещай, или я иду искать ключ от твоей комнаты.
— Ладно, обещаю, — обиженно ответила она, сама же сомневаясь в своем обещании и успевая уже за это себя отругать.
В этот вечер брату не пришлось запирать Ксюшу, потому что Саша сам не выходил из комнаты, а Денис взял напитки, немного еды, и засел у друга в комнате до самой ночи. Ксения только ходила по дому кругами, либо мучила свой ноутбук, не имея никакого желания выходить на лужайку. Саши ведь там не было, поэтому и ей там делать нечего, и ни на что другое, кроме него, сейчас не было настроения. Винила ли она себя? Винила, за весь этот глупый спор и особенно за то, что слишком плохо старалась привлечь Сашино внимание. Не так это нужно было делать, а гораздо терпеливее и нежнее. Но куда бы она тогда дела свой темперамент?
Из-за того, что она так рано сегодня проснулась, ближе к 12 Ксюша задремала. Но неспокойный сон вскоре развеялся, вновь возвращая ее к мыслям о Саше. Завтра он уезжает, и Ксюша пыталась продумать план, чтобы их встречи в дальнейшем оказались неизбежны. И записаться к нему на фитнес было очень неплохой идеей.
Хлопая глазами на потолок своей комнаты, Ксюша тяжело вздохнула — она уже соскучилась, она хотела его видеть, слышать и чувствовать. Она хотела с ним поговорить, и желательно не сразу. Но когда она успеет теперь все это сделать? Если только… сейчас! И чего, она собственно, еще ждет? Поднявшись с кровати, Ксения забежала в ванную, привела себя в порядок, и надев только шелковый халат, расшитый китайскими мотивами, оказалась перед его комнатой. Долго думать Ксения не стала и осторожно опустила ручку — дверь поддалась. Мышкой проскользнув внутрь, она закрыла ее, щелкнув замком. В комнате царила тишина и темнота, а Саша лежал на кровати, мирно посапывая. Ее идея нравилась ей все больше и больше, а от ощущения своей маленькой власти над ним, закружилась голова.