Убитый напомнил мне о моём друге, который заливал кровью ковёр в сталинской высотке, когда я переместилась сюда. Я радовалась, что сделала звонок, и надеялась, что к объекту культурного наследия полиция подъедет быстро, и Лёшу спасут.
«Хоть бы они успели», — повторяла я про себя, пока не провалилась в темноту без сновидений, где пробыла до позднего утра.
Глава 6. Отцы и дети
Проснулась я от того, что кто-то тянул за рукав. Протёрла глаза и увидела девочку. Та сидела рядом, в синих глазах её не было страха, только робкая улыбка блуждала на губах.
— Привет, — я тоже попробовала улыбнуться, — не спишь?
Она покачала головой:
— Неа.
Ну да, признаю, вопрос идиотский. Ясно же, что не спит. Местное красное «солнце» давно выползло на небо. Просторы Амираби окрасились в розоватый цвет. Николас ещё спал, и я не решилась его будить.
— Как чувствуешь себя, после того, что произошло там, в лесу? Как оказалась в той палатке, ты помнишь? И как тебя зовут?
Кажется, я переусердствовала с вопросами. Маленький лобик наморщился, на переносице практически встретились ровные брови, и ребёнок с достоинством выдал:
— Я — Кольдт.
— Кольд? * Маг холода? Да-да, я знаю, ты очень смелая и спасла нас всех. Без тебя мы бы не выбрались, правда. И всё-таки, скажи, пожалуйста, какое у тебя имя?
— Саманта. Но ты хорошая, поэтому можешь звать меня Сэм. Сначала я играла с Антуаном, и он обещал показать Фростфорт, это во Фригоне, я там не была. Хотя я почти нигде не была. Но Антуан сказал, что там все-все умеют делать фруктовый лёд. Эх, теперь не научит!.. — вздохнула она. — Нам почему-то пришлось остановиться в том лесу, и он поручил меня другим, но те разбежались, как только запахло дымом, а я одна…
Подбородок девочки задрожал, и всё же она сумела сдержаться. В ней чувствовалось столько скрытой силы, сколько не каждому взрослому дано.
— А тебя как зовут?
— Карина.
— Никогда не слышала такого имени! — Саманта задумчиво разглядывала моё лицо. — И не видела, чтобы леди носила мужское платье, — добавила она, указывая на мои брюки: — И говоришь чудн о, и вся ты странная. Мне нравится!
— Спасибо. Наверное.
Саманта была не первой, кто прошёлся по моей речи. А ведь на Земле я слыла всезнайкой и абсолютно точно не считалась леди. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. По-настоящему важным было лишь одно — вернуть её в семью.
— Послушай, мне очень хочется отвести тебя домой, но для этого придётся немного мне помочь. Ты помнишь, где живёшь? Знаешь имена родителей?
— Конечно. В большом-пребольшом доме. С папой, Мэнни, Пенни и другими.
— Так. А кто твой папа?
— Папа — это папа. Хотя дядя Зар зовёт его Стин, а Мэнни и Пенни — господином. Да. Точно так.
Чем большим количеством «важных» подробностей снабжала меня Саманта, тем призрачнее становилась надежда на успех. Быть может, Николас в курсе, кто все эти Мэнни-Пенни? Кстати…
— Проклятье! Карина!!! Почему не разбудила?!
Рыжий, который стал ещё рыжее при свете дня, подскочил как ошпаренный. Ему явно было что сказать, но он сдержался, вовремя заметив мою собеседницу.
— Доброе утро, сэр! — белокурая головка слегка наклонилась. — Как поживаете?
Рот парня округлился, как и его глаза. Руки привычным движением взметнулись к волосам.
— Милая, это Николас, он очень рад видеть тебя в добром здравии. — Я мысленно возблагодарила Джейн Остин за «Гордость и предубеждение». — А это вот Саманта, поздоровайся с ней, Ник, когда отомрёшь.
— Доброе утро, Саманта, приятно познакомиться, — хриплым ото сна голосом произнёс он. — Смею напомнить, что нужно торопиться, если хотим добраться до Эмбертона к обеду.
На слово «обед» мой живот отреагировал недвусмысленно, и Шелли — воплощение усталого вздоха — протянул нам флягу с остатками воды.
— Благодарю вас, светлый сэр!
Девочка, похоже, решила добить моего спутника, а поскольку до сих пор тот был весьма полезен, я отправила его собирать вещи, а сама занялась ей. В кармане нашёлся пакетик с последней салфеткой. Я смочила бумагу каплей воды. Потихоньку с детского личика исчезали островки грязи. На плечики легли две аккуратные косы.
— Обмотай ей голову, — Ник бросил мне свой шейный платок. — На подходе к Эмбертону добавим капюшон. Это необходимость, а не прихоть. Не смотри на меня так.