– Что за Дарина?
– Дарин это известный в наших краях бандит. Бессмысленно жестокий и влиятельный альнелон.
– А кто такой альнелон? – не унималась в расспросе Оливия.
– Я – грис. А он – альнелон. Ты ничего не знаешь про этот мир?
– Мир как мир, таких тысяча! Только с цветами тут беда, всё тёмно-желтушное.
– Да, разнообразия мало, – сказал Кас. – Значит, ты была во многих мирах?
– Много, мало, я не знаю таких цифр! – усмехнулась Оливия, пододвинув себе поближе миску с разогретой едой. – Ты слишком любопытный!
– Я? – удивился Кас, помня о многочисленности вопросов Оливии.
Оливия угукнула, уплетая за обе щёки еду – она достаточно ловко владела и руками, и предоставленной вилкой. Кас тоже немного перекусил, после чего, взяв автомат, понёс три сосиски Вирису. Тот лежал около ванны и стонал. Его дела были совсем плохи. Чёрно-жёлтая зараза, загрязнившая его одежду, уже перекидывалась и на лицо.
– Я погибну, – с трудом простонал он. – Чувствую. Необратимо…
Кас вздохнул, после чего достал из своего кармана цершер. Шал увеличился у него в руках, потом Кас небрежно кинул его на пол.
Шар разбился, ванную комнату озарила яркая вспышка.
Через несколько мгновений Кас и Вирис оказались в просторном кабинете где-то в человеческом мире. В помещении за массивным столом сидел человек – мужчина, лет пятидесяти. На нём был деловой костюм, на шее виднелась толстая золотая цепь.
Кас спросил у мужчины:
– Аркадий Иванович, ничего, что я незапланированно?
– Я всегда рад тебя видеть, Кас, – сказал мужчина. – Что стряслось?
– Вот этот чебурек может помочь добыть нам всякие редкости, – сказал Кас, кивнув на лежащего на полу Вириса, с которого заметно быстрыми темпами спадала чёрно-жёлтая зараза.
Аркадий Иванович поднялся со своего кресла и медленно подошёл к гостям. Он сказал:
– Эти редкости будут полезны мне или тебе?
– Ты же знаешь! – Кас улыбнулся. – Всё, что полезно для меня, выгодно и тебе.
Аркадий Иванович вздохнул:
– Что ж, Кас, на тебе вся ответственность. Я же не против выгоды. Лишь бы это нам боком не вышло.
– Всё нормально, – неуверенно сказал Кас, закуривая.
Аркадий Иванович недовольно посмотрел на своего делового партнёра, потом сказал:
– Перелом интересный. Но срастётся нормально. На рентген не повезу. У грисов быстро кости срастаются, в отличие от альнелонов. Что ж, надеюсь, этот кадр знает, как платить добром за добро…
– Знаю, знаю, – заверил Вирис, жадно глотая относительно чистый воздух человеческого мира.
Аркадий Иванович хитро усмехнулся:
– Смотри. Если что-то учудишь, то мы тебе с таким удовольствием переломаем каждую косточку…
Казалось, Вирис был готов на всё:
– У меня хороший план, как отблагодарить вас!
Аркадий Иванович не стал продолжать этот разговор, он только спросил Каса:
– Кас, ты, может быть, принёс чего-нибудь интересное?
– Нет, ничего нового я ещё не добыл, – ответил Кас. – Посмотрим, как завтра дела пойдут.
– Ладно, – сказал Аркадий Иванович, главный сообщник Каса в транзите товара между человеческим и Резервным мирами.
Глава 3
Май разразился жарой. В маленькой квартире было очень душно, несмотря на раскрытые окна в комнате и на кухне. Этим утром Марк Семёнович опять слишком рано проснулся, несмотря на то, что Сергей с Викой очень поздно уснули. В комнате витал сладковато-противный запах.
Семечкин-старший долго лежал, слушая сиплое дыхание Сергея, потом медленно и тихо поднялся, оделся и ушёл на кухню. Там он вскипятил воду, заварил чай, медленно выпил его, закусив жёстким мятным пряником. Впереди был ещё один бесполезный день. Но с каким удовольствием он бы провёл его, если бы жил в одиночестве! Какое это наслаждение просто посидеть одному! Почитать книжку, сварить вкусный суп, а то и холодец. Хотя нет, в такую жару холодец совсем плохой выбор, но он что-нибудь бы придумал.
Но с таким «добрососедством» ничего делать не хотелось. Не хотелось их взглядов, присутствия, разговоров. Вика проснётся, сварит пустые, невкусные макароны с «кубиком». Предложит «деду». «Дед», который ещё не привык к тому, что он просто «дед», может быть, даже поест. Потом она, возможно, повозякает вонючей тряпкой по полу, наводя «чистоту». Сергей в это время сходит за пивом. Возможно, придёт опять с «другом». Пиво предложат и «деду», зная, что тот откажется – не любит алкоголь. Им будет весело, а Марку Семёновичу будет грустно.
Время подошло к отметке в десять часов. Сегодня воскресенье, поэтому можно было бы позвонить дочери. Давно он ей не звонил.
За то время, что Сергей здесь живёт, они созвонились лишь один раз. Семечкин-старший не мог не поделиться новостью. Это он делал в строжайшей секретности, на улице, за две остановки от дома. Но дочь в который раз дала понять, что у неё нет брата, и ей совсем не интересна его судьба.