Эмилия только коротко охнула. А Криста взяла обе её руки в свои, легонько сжала. И принялась согревать их своей внутренней энергией и нашёптывать заговор, не выпуская своим ясным, но цепким взглядом глаза больной.
- А теперь я сделаю вам массаж. Но мне нужно, чтобы вы обнажили верхнюю половину тела. Я не сделаю ничего дурного, и вы должны мне верить. Ведь вы верите мне, Эмилия?
Эмилия заторможено моргнула. Потом медленно распахнула рубашку.
- Замечательно! - И Криста принялась вытягивать дурную энергию, перекачивать в себя и растворять в себе до полного расщепления и рассеивания. В такие минуты она сама будто перерождалась, и казалась себе монстром, питающимся людскими хворостями. Вытянула, наелась - и подняла дух, и засветилась, и сама напиталась силой. А та радость, которую излучал пациент после сеанса, становилась как бы стабилизатором для полученной подзарядки.
- Мне лучше, - прошептала Эмилия. - Мне, правда, лучше. Вы - чудотворец, господин Криста. Звон прошёл. Возможно, я даже сумею сесть. Огромное спасибо. Что это было - гипноз? Вы - экстрасенс?
- Всего лишь странствующий знахарь, или по-нынешнему - народный целитель.
- Нет слов... Вы удивительны. Я могу сесть. Я уже могу ворочать головой. О, Господи, какое счастье! Огромное спасибо!
Только после этого Эмилия вспомнила, что без рубашки, и поспешно завернулась в плед.
- Не стоит благодарности. Вы - талантливый человек, Эмилия. Обещайте, что не будете впадать в отчаяние, сие богу неугодно. Я не мог допустить, чтобы вы продолжали мучиться и бездарно тратить время на болезнь.
- Вы... читали мои стихи? Это нечестно.
- Простите. Я только бросил один взгляд на лист бумаги - и уже знал, что там, словно это моя собственная душа заговорила. Простите великодушно. У вас романтичная натура и чувствительная, вдохновенная душа.
Эмилия улыбнулась, и щёки её порозовели. Было видно, что ей очень, очень приятно признание Кристы. Она не слышала подобных признаний так давно. А если честно - то она не слышала их вообще никогда. Мужу было не до того, и он никогда не бросал того «одного взгляда», чтобы сказать потом пару тёплых слов. Анна была всегда погружена в свои картины и учёбу, ей тоже было всегда некогда. А подруги... Подруги увлекались только своим домашним хозяйством, и всегда твердили: «Ах, мы совсем не разбираемся в поэзии!» Эмилия чувствовала себя так одиноко. А вот теперь встретила необыкновенного человека, с которым можно об этом поговорить.
Но сейчас и впрямь ей лучше было уснуть.
- Теперь прочтём благодарственную молитву Господу, чтобы продолжить исцеление во сне.
Криста помолилась вместе с Эмилией, усыпила её, немного посидела рядом, убедившись, что дурь не сползается вновь в ком серой мглы, и покинула комнату.
- Мама у меня немного сумасшедшая, да? - грустно спросила Анна, хлопотавшая по хозяйству.
- Мама у вас замечательная, Анна! - искренне ответила Криста. - Талантливая и чуткая, но часто впадает в депрессию. Давайте, я вам помогу!
- Что вы, мне неловко. Я сама, привыкла. К тому же, осталось только половики вытрясти и бельё развесить.
- Вот я и вытрясу и развешу. А вы можете со спокойной душой рисовать - мама проспит долго.
- Спасибо!
Криста развесила бельё на дворе, старательно вытрясла половики, постелила их на прежние места, и даже вымела двор, а потом вежливо постучалась к Анне, работавшей на веранде: - Можно с вами посидеть? Я не помешаю?
- Не помешаете. - Анна улыбнулась, сосредоточенно поправила что-то на бумаге. Криста протянулась взглядом к листу картона. Увидела улицу с домами, прячущимися в кудряшках крон, чуть тронутых зелёным, бегущих по улице детишек на самокатах, косые нити дождика, а справа на переднем плане - почтенную пожилую даму под зонтиком.
Криста снова спрятала взгляд. Набросок нёс умиротворение и жизнеутверждение.
- Вы работаете по заказу? - спросила Криста.
- Сейчас - да. Госпожа Станислава из Каламатча заказала портрет, а мне захотелось нарисовать её внутри городского пейзажа, а не в кресле. Тем более что она недавно слегла, и врачи говорят - надолго. Ей понравится видеть себя на улице, не прикованной к постели. К сожалению, это пока набросок, потому не показываю.
- Ей непременно понравится. Вы рисуете давно?
- Сколько себя помню. С детства. Я - старшая в семье, и благодарна маме за то, что она давала мне учиться и рисовать и не перегружала домашними делами. Если бы не она, я бы никогда не поступила в училище. Так что теперь я помогаю ей, как могу.
- А что вы пишете для себя, Анна, для души?