- Народная медицина без освящения церкви недействительна. Ступай в Инспекцию, покупай дозволение. После придёшь на Совет Трёх Храмов. Но прежде грехи отработай. Иначе не получишь у меня разрешения. Но смотри. Если самовольничать вздумаешь - приструним. Иди, закончен разговор.
Ну и ну. Невзлюбил её батюшка Прокопий, по всему видно. Сразу невзлюбил. Не будет круга жадно внимающих Кристе детей у костра и умилённого зрелищем батюшки. Всё. Проехали! Интересно, это он у всех мзды требует? В искупление? Индульгенции продаёт? Непорядок. Порочная практика. Алчным оказался батюшка. Помнится, гнал он в шею таких торгашей из храма плёткой. Повнимательнее за ним понаблюдать, не грешен ли сам Прокопий, так ли уж честен он перед паствой и Богом?
Разрешение Трех Храмов, мда...
Криста неопознанной вернулась в дом. Дэниц при её появлении повёл носом, нюхнул - и сморщился: - В церкви была? Ну и воняет от тебя. Ладаном всяким! Пóтом поповским! Иди, водой обмойся - не то ночью задохнемся!
- Обмоюсь. Мне Прокопиевский ладан не впрок.
... Не прошло и недели, как в доме Хоумлинков воцарилось шумное веселье. В субботу к Анне с лёгкой руки Дэница нагрянула компания друзей. Повеселевшая Эмилия, стуча палкой больше по привычке, носилась по дому, внося суматоху и беспорядок. Наготовить на такую ораву было в одиночку нереально, и она смирилась с полуфабрикатами и сэндвичами.
Горбач с утра убирался во дворе, потом пытался отремонтировать старую, раздолбанную таратайку. Пока Дэниц не направился решительно к нему: - Папаша, не пора ли заканчивать мудохаться с этим мусором? Не повеселиться ли в выходной день?
Горбач махнул рукой: - Какое там веселье? Отвеселился. Поздно. Да и компания у вас больно молодая. Не впишусь.
Дэниц обнял Горбача за плечи: - Папаша, кто вам сказал, что вам поздно обнимать молодых девушек? В самый раз! Пошли веселиться. Мы закупили офигенное количество спиртного, хватит всем, чтобы ужраться в жопу! Госпожа, - обернулся Дэниц к Эмилии. - Не беспокойся, всё будет о`кей. Обещаю вернуть в целости и сохранности. Со мной не пропадёшь!
Дэниц понизил голос и подмигнул растерявшейся Эмилии: - Мужику нужно давать время от времени свободу - чтобы знал, что жена лучше всех!
Горбач только виновато втянул голову в плечи, но возможность выпить за счёт великодушного постояльца влекла его сильнее сочувствия к оставленной жене.
- Я скоро вернусь, Эмми, - бормотал он. - Скоро буду...
Не уточняя, каким именно он будет скоро.
И Дэниц повёл подобревшего и заулыбавшегося Хозяина на веранду, временно превращённую из мастерской в закусочную. Эмилия только рот открыла от возмущения, а мужа и след простыл.
И тогда обиженная Эмилия, оставив молодёжь, с прозрачной, но сердитой головой убежала наверх и уединилась подальше от шума, в комнате Бориса, уселась за стол, взяла новую тетрадь и ручку. Странно, но её здоровую голову, несмотря на приподнятое настроение, покинули мысли и образы. Голова была девственно пустой. Может быть, оттого что снизу доносились музыка и смех? «Шум мне мешает!» - раздражённо подумала Эмилия, скорее, по привычке. - «Да, да, конечно, мешает! Они веселятся неизвестно отчего, а я страдаю!» Она вскочила, одёрнула платье, поправила волосы и выбежала на лестницу с тетрадкой в руке. «Хватит орать!» - хотела она крикнуть, но вдруг увидела Кристу, стоящую у двери своей комнаты. Их глаза встретились.
- Я попрошу их убавить звук, - сказала Криста, кротко улыбаясь. - Они меня послушают.
- Не стоит беспокойства, - смущённо проговорила Эмилия, потупив взор. - Молодым положено веселиться.
И в этот момент внизу появился сияющий Дэниц, облапивший полупьяную девицу. Дэниц мгновенно оттолкнул девицу и одним махом взбежал наверх.
- Госпожа! - он приложился к руке Эмилии. - Позвольте пригласить вас на танец! Вы неотразимы, и ничуть не хуже этих молоденьких свистушек. Гарантирую поддержку и моральную, и физическую!
- Госпожа желает остаться в тишине и покое, - вступила Криста и подошла ближе, беря Эмилию под руку с другой стороны.
- А ты не встревай. У нас понятия о тишине разные. Знаешь, какой звук самый страшный? Тишина! В тишине сам себе мертвецом кажешься. Куковать себе в одиночку в тишине - скорее скукожишься и забудешь, зачем тебе руки-ноги даны. А мы знаем с госпожой, зачем, - Дэниц игриво подмигнул Эмилии, легонько высвобождая её из рук Кристы. - Правильно! Чтобы танцевать до упаду!
Удивительно, но ей было приятно внимание сразу со стороны двух мужчин. Она глянула на Кристу и робко улыбнулась, словно умоляя - пойдём и мы туда, танцевать... Криста невольно потянула Эмилию к себе, Дэниц - к себе, она качнулась и едва не упала.