- Клянусь - ничего нет, и не было. Да и не могло быть - непорочна я, Анна, иначе как учить смогла бы?
- Ты, никак, и в одной постели с ним ухитришься непорочной остаться! - хохотнула Анна. - Опыт не передашь?
- Мой опыт никому не впрок, - грустно возразила Криста. - Знаешь, я иногда даже завидую женщинам, только иногда.
- Даже мне?
- Даже тебе. А Дэниц... Просто он легенду мою прикрывал.
- Легенду... А я думала, что учить могут лишь те, у кого опыт имеется. Личный. Ни одна теория так не вразумит, как живые впечатления!
- Опыт у меня есть, не сомневайся. И говорит он только об одном: больше доверяйте Господу Богу, в любовь его верьте, заповеди блюдите. Как мало нужно человеку, чтобы сохранить свою экологию!
- Это только так кажется, Криста, что мало. Заповеди просты, а жизнь слишком сложна и запутанна. Не всегда применить получается благие советы.
Криста подивилась невесёлым, раздумчивым словам Анны, словно бы древняя старуха стояла перед ней. А Анна вдруг подняла голову и спросила со страстью: - Может, тогда произнесёшь пару заклинаний, пару молитв - и проклятого ребёнка из меня выкинет? Нет? То-то...
- Не говори так, Анна. Новая жизнь - чудо великое. Сколько раз на дороге и роды принимала, и с детишками нянчилась - никогда не переставала удивляться. Будь то птенец вылупившийся, сука ощенившаяся, или беженка бездомная - чудо оно и есть чудо. Не кляни его. На тебе и так грех - искусство своё чистое променяла на непотребщину. Зачем же усугублять?
- А может, к Барбосу на содержание пойти? - задумчиво произнесла Анна, не слушая проповедницу. - Он на меня давно глаз положил, старый хрыч, ещё когда училась, на дороге поравняется - и непременно за ляжку щипнёт. До сих пор глаза лупит и намёки делает.
- Жизнь ребёнку испортишь, милая сестрица. Рано или поздно выкинет тебя старый хрыч. И сама на панели сгинешь. Есть лучший выход.
- Никак умная сестра даст рецепт для непутёвой. И, наверное, бесплатный. Доктор ты наш! - Анна горько скривилась. - Лучше травок для выкидыша поищи, пока не поздно...
- Не надо травок, сестра, - Криста подошла к девушке и ласково коснулась ладонью плеча, мягко и трепетно. - В монастырь ступай. Тогда и будет у тебя ангелочек. Наследство такое иметь - не воздух испортить. Опасные гены. Но силы невероятной. Сама посуди. Как легко ты сдалась на посулы и уговоры о сверкающей и лёгкой жизни, об удовольствиях, насквозь порочных и идущих вразрез с самой жизнью. Но удовольствия не могут вечно длиться, рано или поздно кончаются, как и жизнь, и прощение небес. Рай на земле не ищут. Единственный выход - идти в монастырь. Не по долгу говорю, от души. Там люди другие, чистые. Кров и защита. Забота материнская и работа праведная - на глупые мысли времени не будет, а умные - помогут вытащить из глубины, куда ты их затолкнула, чтоб не мешали.
- Уговариваешь. Рада, небось, что есть, кого уговаривать. А ну как папашу спросить, что он думает? Вот заглянет домой - и спросим. В глаза посмотрю ему.
«Не заглянет», - хотела сказать Криста. - «Знаю, что не заглянет и не залетит теперь. Затаится. Не нужна ты ему, девочка». Но - промолчала. «Зачем зря растравлять. Лучше уговорю в монастырь податься. И ей хорошо, и ему, и Небу». На пути Кристы встречались Храмы достойные. Вот самое время и связаться со своими друзьями.
- Твоя беременность - не болезнь, а дар. Знак свыше, - продолжала утешать Криста. - Особая пометка...
- Знак? Пометка? Дар? Мамина болезнь, скажешь, тоже испытание свыше? Чепуха. Это - садистские штучки мироздания. Изощрённое издевательство. Эксперименты вивисектора, - усмехнулась Анна.
- Не говори так, - тихо попросила Криста. - Он слышит. Ему обидно - ведь Он никому не желает зла, Он любит всех. И меня ты подводишь - значит, я не сумела открыть перед тобою истинный путь. Сияющий. Не научила молиться...
В голосе Кристы звучало столько скорби, что Анна смутилась.
- Ну... - проговорила она, нервно теребя прядку волос. - Ну, открывай, Криста, глубину похеренную. Давай попробуем, что ли. Может, поможет твой путь зажевать и переварить эту гадость в душе, чтобы не было поминутной отрыжки. Давай, поучимся молиться...
...И Криста немедленно связалась со Святотроицким Храмом. Христом Богом попросила за свою подопечную мать-настоятельницу Святотроицкого монастыря Преподобную Евлампию. Потом снарядила, сама съездила за билетами на электропоезд.
- Ты готова, милая?
- Что, прямо так и сразу?
- Чем раньше, тем лучше.
- А как же мама?
- Маме расскажи, непременно.
- Не хочу её беспокоить лишний раз, боюсь. Зачем ей столько расстройства?
- Что ж, если не хочешь мать тревожить - не тревожь, пережди это время в местах чудных, благостных. Там поймёшь, что есть благодать Божья. А если и не поймёшь сразу - так погоди, время будет и подумать, и с добрыми, честными людьми подружиться. Там работный дом - лучший в области. А маме скажем, что на работу там устроилась. Что недалеко от истины, голубушка.