- А что ещё ты чувствовала во время полёта, милая? Радость, печаль, устремление вперёд, или всё-таки больше страха?
- Страха не было. Весело было мне, немного смешно, и любопытно, и всё время я хотела вперёд вырваться - из рук рвалась.
- Сон хороший, Эмилия. Твои проводники - не иначе ангелы небесные. Надёжные спутники. Строгие, но добрые. А океан - это испытание вере твоей. Воистину, пока веришь - и океан скатертью постелится. Вера чудеса творит и надежду дарует дойти до земли обетованной. А полёт - это средство души твоей, лёгкой и чистой, настолько лёгкой и чистой, что только лететь ей и лететь, преград не зная...
- Твоими бы устами... По-твоему, метания Анны - тоже испытание веры? Бедная девочка растеряна с вашим появлением. Дэниц ей голову совсем заморочил. И я понять не могу, как относиться к своим постояльцам. Может, опасны вы, и прогнать вас надобно? Только не могу я этого сделать. Привыкла к вам обоим. Вы - как две сторонки монетки. Только одна сторонка всё время кричит: «Я - орёл! Я - орёл!» А другая сторонка и есть орёл, но никто не знает об этом.
Эмилия улыбнулась так печально и мудро, что Криста смутилась. Её пронизало острое ощущение собственной наготы, словно потянули с неё ещё один покров. Близок очередной виток Спирали, близок! Но никогда ещё Криста не чувствовала себя так неуверенно, никогда не спрашивала так робко - а может, не надо? Может, остановимся? И останемся человеками?
И в этот момент в дверь отчаянно застучали, а потом ввалились, не дожидаясь ответа. И Криста, и Эмилия со сковородкой одновременно выскочили в прихожую.
- Вот несчастье! Вот несчастье! - затараторила соседка Мара, лишь увидела Эмилию и Кристу. - Бориса схватили! Около Ульзана.
- Что за глупые байки! - отмахнулась Эмилия.
- Совсем не байки, Эмичка! Совсем не байки!
- Вот чепуховина! Да кто схватил-то?
- Кто, кто! Полиция! Облава была! Сюда сержант Костырь едет!
Встрёпанная Эмилия с широко раскрытыми глазами так и застыла со сковородкой в руках.
- Это с какой же стати? Что ты мелешь?
- Что за чушь? Кто схватил? - Кристе было удивительно одно: как это они до сих пор ничего не знают, а ушлая и дошлая соседка в курсе, мало того, она даже в курсе того, кто именно должен сейчас посетить дом Хоумлинков.
- А вот сержант прибудет, и спросишь его, и спросишь!
И точно - через три минуты в дверь постучали. Не нагло, не грубо, деликатно постучали, но настойчиво, так, что открыть невозможно. Мара замерла изваянием, вся внимание, напоминая настороженную ворону. Рассерженная непонятным событием Эмилия открыла дверь - и тут же попятилась.
- Э-э-э... Госпожа Хоумлинк?
- Да, я, - настороженная Эмилия напряглась, сковородка с соусом запрыгала у неё в руках.
- Сержант Костырь. Ваш сын задержан.
- Что ещё он натворил? Школу прогулял? Опять кошку на байке задавил?
- Хуже, гораздо хуже, госпожа Хоумлинк. У вашего сына найдены наркотики.
- У кого - наркотики? - холодея, проговорила Криста.
- Я говорю - у вашего сына, у младшего Хоумлинка, то есть, - сержант Костырь повысил голос, но тот почему-то сорвался на хрип.
- Нет! - вскрикнула Эмилия. - Невозможно! Борис тихий мальчик, послушный, учится...
- Был послушным. - Сержант прокашлялся, ему и самому неловко было вести такие разговоры в доме Хоумлинков. - Был. Проблемы взросления. Нелады в семье. Дружки. Желание добыть карманные деньги самым лёгким путём. Подростку легко втянуться. Чуть подумал - и мракобесы тут как тут. Есть версия, что он был связан с Бадом Колхауном, помогал, так сказать, в распространении - к сожалению, Бада уже не допросишь... А вот дружки его - в розыске, и Борис нам поможет.
Криста едва не заскрипела зубами. Пока она строит судьбы - Дэниц строит козни, пока она восстанавливает - Дэниц разрушает. Что за попутчика послал ей Отец!
- Что с ним будет, сержант? Где он?
- В отделении, разумеется. Допрашивают. А что будет - сами знаете, что бывает за хранение и распространение наркотиков. В лучшем случае, отправят в колонию для малолетних, на перевоспитание. Не самый лучший путь, конечно. Там всякие ребята водятся, трудные, и жизнь трудная, а мальчик ваш, по всему, домашний, мягкий...