… И получишь ты сполна.»
— Странно, — Игорь ещё раз повертел письмо в руках.
***
Девушка подошла к двери подъезда. Достав ключ, она уже собиралась открыть дверь, когда её кто-то окликнул.
— Юля, если не ошибаюсь?
Девушка резко обернулась, перед ней стоял мужчина лет пятидесяти, в белом костюме.
— Вообще-то Юлиана. А вы ко мне? — она с удивлением посмотрела на него, окинув взглядом с ног до головы. Её удивило то, что несмотря на дождливую погоду и большую лужу у самого подъезда, он был в абсолютно белых ботинках.
— Извините, Юлиана — это вам, — он, улыбнувшись, протянул ей конверт.
— А что здесь? — она нерешительно взяла конверт.
— Письмо, — пожав плечами ответил мужчина. — Это вам предназначено, я всего лишь посыльный. И ещё распишитесь пожалуйста в получении, — он протянул ей бумагу.
Юлиана, расписавшись, опустила голову, посмотрев на конверт в своих руках. Вспомнив про мужчину, она хотела ещё спросить его, но, подняв голову, никого не обнаружила. Выбежав на дорогу, она посмотрела вокруг, но никого не было, только в нескольких метрах от неё на шоссе выезжала большая белая машина. Юля ещё раз посмотрела на конверт.
— Странный какой-то, — пожав плечами она положила его в сумку и направилась домой.
Открыв дверь, она прошла в комнату, где лежала больная мать.
— Пришла, — Люба с улыбкой посмотрела на дочь. — Ну, как там?
— Всё хорошо, мам. Я с врачом договорилась, завтра приедет посмотрит, если что — заберёт тебя. Всё будет хорошо, не переживай, — Юля улыбнулась матери. — А ты как? Всё хорошо? Как себя чувствуешь?
— Всё хорошо, дочка, мне уже лучше. Отец не звонил?
— Мам, ну, не начинай снова. Ты же знаешь, ему теперь не до нас. Надо уже забыть его, хотя и сложно, понимаю.
— Устала ты со мной, целыми днями возишься, свою жизнь тебе надо строить. Галя сказала, можно в больницу, полежу там, там уход, тебе легче станет.
— Мам, ну не надо. Я справляюсь, да и ты не лежачая же совсем. Ничего, преодолеем и это. Отдыхай, я пойду.
— Я тебе там поесть приготовила.
— Ну, зачем, мам? Я бы сама, тебе надо больше отдыхать, сил набираться.
— Да мне не сложно, дочка, я же устаю так даже больше, целый день лежать, да телевизор смотреть? Сил так не наберёшь.
— Ну, ладно, спасибо. Я пойду, — Юля, поцеловав мать, вышла из комнаты.
Вспомнив странного человека, принёсшего письмо, она взяла сумку и, раскрыв её, достала конверт. На нём была нарисована женщина в дорогом деловом костюме, склонившаяся над бумагами в своём кабинете, откуда открывался красивый вид на реку.
— Прямо как я мечтала, — Юля вздохнула, посмотрев на картинку.
Грустно посмотрев на закрытую дверь в комнату, где лежала мать, Юля вскрыла конверт и стала читать:
«Уважаемая Юлиана! Я знаю о чём вы мечтаете. Не всё так плохо, ваши мечты вполне осуществимы, но, чтобы они сбылись, вам нужно сделать сущую малость… отказаться от самого ценного, что есть в вашей жизни. Вашу жизнь мы даже не рассматриваем, она вам и самой пригодится, а вот ценное, то, чего вы таковым считаете, мы готовы принять от вас. Взамен вы получите то, чего так сильно желаете. Вспомните свои мечты. Можете не спешить, у вас ещё есть время до завтра, а завтра, ровно в полдень, к вам подойдёт человек, вы сразу его узнаете, душа сама вам подскажет, и протянет документ, вам останется только поставить галочку — согласны вы или нет, и свою подпись… если согласитесь. Ну, а если нет… Будете жить как жили. Вам решать и только вам.
… И получишь ты сполна.»
— Странно всё это, — Юля в задумчивости подошла к окну. — Мечта, — тихо произнесла она. — А у кого их нет, вот только не у всех они осуществимы. А может рискнуть? — она ещё раз прочитала письмо. — А вдруг? Может это последний шанс? — разговаривая сама собой сказала Юля. — А ценное? Что у меня есть самое ценное?
***
— Господи, только и пьёт, и пьёт! Когда уж напьётся-то совсем. Детей кучу наделал, а мне тяни их!
— Да ладно тебе, Валь. Ну, выпьет вечером, какой мужик у нас не пьёт? Ну, посидит с мужиками после работы. Чего ты разошлась? — Анна сочувственно посмотрела на подругу. — Когда он напивался-то у тебя? Да кого хочешь спроси. Мужик-то хороший. Ну, а кому сейчас легко? Вкалывает, как бык, где только можно, дай хоть немного расслабиться-то ему. Да и тебе самой думать-то надо было, когда рожала, куда столько наплодили? Трое родилось и ладно, больше и не надо. А ты давай одного за другим, вон сколько теперь бегает. А он, между прочим, каждому внимание уделяет, как не послушаешь его, через каждое слово: «Вот Ванька мой», «Вот Машка у меня», и улыбается. Ну, выпьет, чего такого? У других гуляют, лупят, что есть мочи, — вздохнула она. — Или вон как мой — нашёл себе новую, а мне теперь одной тащи их — мал мала меньше.
— Хоть в этом повезло, — вытерев глаза, Валя посмотрела на подругу. — Что правда, то правда. Ладно, пойду я. Что-то на душе тоскливо как-то.
— Да ты его, вместо того, чтобы пилить постоянно, ужином накорми, сама причешись, что ли, как-то, он и пить перестанет. Он же чего пьёт-то? Домой придёт, а ты как бешеная, это не так, то не так. Какому мужику это не в тягость будет? Вот ты и подумай. Лёшка-то твой — мужик работящий, держаться за такого надо, а не пилить каждый божий день.
***
— Ну, чего, Лёха, домой? — Сергей подошёл к другу, курившему возле дерева.
— А куда же? Сейчас придёшь и начнёт, — Алексей, вздохнув, бросил окурок. — То ей не так, это не так. Тёща, зараза, науськивает, а эта слушает, выполняет, а та и довольна. Как же ей не хотелось, чтобы Валька за меня пошла, а она поперёк матери пошла, ещё и перед фактом поставила — беременна, мол, куда ж ей было деваться, согласилась, скрепя сердцем. И мстит всю жизнь. Одна радость — дети.
— Уйти бы тебе и живи спокойно.
— А их куда? Она же мне видится с ними не даст, тёща тогда мне совсем житья не даст. Нет, куда я от них. Да и куда уйти? Я ж родился где? Разве наездишься к ним, да и денег сколько истратишь? А на них, на алименты где тогда возьму? Нет уж, — Алексей махнул рукой. — Ничего, проживу. Лишь бы они счастливы были. Ну, ладно, пойду.
Он не спеша, закинув ветровку на плечо, пошёл в сторону деревни.
— Алексей! Здравствуйте! — мужчина, окликнувший его, слегка поклонился.
— Здравствуйте. А вы кто? — Алексей, обернулся, и с удивлением разглядел человека. — «Судя по всему заезжий какой: костюм, бородка — явно не наш, деревенский», — подумал он, внимательно посмотрев на мужчину в чёрном костюме с аккуратной чёрной бородкой.
— Я посыльный. Вам письмо, — он протянул ему конверт. — Распишитесь в получении.
Алексей быстро расписался.
— А кто передал-то? — подняв голову, крикнул он, но никого вокруг не было. Алексей удивлённо покрутил головой. — Ни души, странно.
Он открыл письмо, быстро пробежав по нему глазами, и, оторвавшись, посмотрев ещё раз вокруг.
— Интересно. От кого хоть? — он посмотрел конверт. На нём красовался новенький трактор, стоявший у красивого большого двухэтажного дома. — Вот красота-то, — Алексей даже улыбнулся, рассматривая рисунок, но, вспомнив для чего достал конверт, пробежал глазами по адресату. — Чего-то размыто всё, странно. От кого хоть?
***
Валентина не спеша шла по дороге, вспоминая слова Анны. Задумавшись, она даже не заметила поравнявшегося с ней мужчину лет сорока с аккуратной бородкой в чёрном строгом костюме.