- Ну вот, Олег, получай своего обидчика, - представил Леонид. - Это Бросман младший, узнаёшь?
В душу блондина не просочилось даже капли сочувствия к бедолаге. Воспоминания о его играх и главное, о размере его оплаты ещё не забылись.
- Конечно, узнаю. Как не помнить столь щедрого клиента. Такая сытая, довольная рожа. Была.
Вот уж подарок так подарок. Ещё никто не презентовал Олегу его экзекутора, ещё не случалось такого, чтоб он менялся ролями со своим клиентом. В глазах парня даже азарт заблестел, в движениях появилась пластика дикого хищника. Олег приблизился к клетке и наклонился, рассматривая пленника.
- А ты меня помнишь, скотина?
Да, пленник помнил юного блондина. Помнил его в качестве своей игрушки, а вот сейчас смотрел на него, и в сердце пискнула крошечная надежда, что обиженный мальчик окажется не столь жестоким. С паникой в глазах парень вцепился в прутья и завыл:
- Отпустите меня. Мне х-холодно. Мне б-больно.
- Как ты сексуально страдаешь, - показала зубки мальчишеская издевательская улыбка. - Леонид, вы же тогда его избить собирались.
- В тот раз у нас появились более важные дела, - отмахнулся Леон.
- А долго он тут сидит?
- Позавчера я его засадил. Нет, поза-позавчера. Как узнал, что ты жив, так и изловил для тебя этого медвежонка.
- Мне хооолодно... - ныл несчастный пленник, стуча зубами от жестокого озноба.
- Чуется мне, что тебе не только холодно, - вглядывался в бедолагу Олег. - Кажется, скотину ломает.
- Есть такое, - согласился Леонид. - Он глюкач. Я его иногда уголком угощаю, чтоб его кумарило постоянно. Кстати, хочешь косячок?
- Давай.
Идеалы новой жизни можно пока и отодвинуть, а сейчас нужны лишь ощущения, и чем острее, тем лучше. Отказываться от такого подарочка нельзя, глупо. Отойдя от клетки, Олег принял у друга угощение и раскурил сигаретку.
- Д-дайте мне, дайте хоть за-затяжку, - билась в конвульсиях истерика пленного.
Но никто ему не собирался сострадать. Олег вернулся к клетке, нагнулся и пустил пахучий дымок в лицо измученного парня.
- Ты помнишь меня, а? Отвечай, сучёныш! - Нога блондина пнула меж прутьев мясистую ляжку.
- П-помню. - Из глаз вместе с безнадёжностью потекли слёзы.
- Помнишь, что ты и твои дружки со мной вытворяли? Как развлекались?
- Д-да...
- А чем оплатил мне это развлечение? Мразь! - И в лицо пленника полетел смачный плевок.
- П-прости... Прости! - Парень вцепился в прутья клетки. - Я, я заплачу тебе! В три... в четыре раза б-больше! Отпусти меня! Прошу в-вас! Отп-пустите!...
- Нет. Мне тебя подарили. И я буду с тобой играть.
Холодный колючий смех жестокости убил в пленнике даже надежду на надежду на хоть какое-то смягчение приговора.
- Если мне понравится, то, возможно, я угощу тебя не только тухлыми овощами и гнилой водой. - Олег поднялся и отошёл к Леониду. - И для начала исполни для нас соло, красавчик, продемонстрируй, как умеешь взращивать свой хрен.
Выбора не было, надо подчиниться силе. Всхлипывая и дрожа всем телом, пленный парень сел, расставил ноги и приступил к выполнению приказа. А напротив клетки стояли двое парней, курили сигаретки с марихуаной, цинично наблюдая за шоу.
- Его наверно ищут по всему городу, - совсем тихо предположил Олег.
- Конечно, ищут, - тоже негромко согласился Леонид. - Ты же знаешь, кто его папашка.
- И что потом с этой шоблой сделаешь?
- Сначала наиграйся с ней. А после посмотрим. Может, кастрирую да выброшу.
Олег принял такой ответ как совершенно обыденный. Всё правильно, всё логично: за обиду и унижение надо платить. О чём тут спорить и рассуждать? Разум приятно утопал в оседавшем в нём тумане, погружаясь неспешно и плавно, с наслаждением слишком долго скучавшего существа, и какие-либо раздумья ему уже претили.
- Давай поактивнее! Мне скучно! - прикрикнул паренёк, взирая на пыхтящего пленника.
- Если тебе здесь неуютно, можно перейти в другое помещение более тёплое, - предложил Леонид.
- Да, пожалуй, - согласился Олег. - Как там дела у парней? Давно я их не видел. Вот думаю, может, пригласить к участию в моей игре?
- Ну, пригласи, если ты не жадный...
- Я не жадный. Собери всех, Леон. Да пусть выпивку привезут, с ней веселее будет.
Павел вернулся с работы, но Олега дома ещё не было. Вчера ночевать он не пришёл, неужели и сегодня тоже не придёт? Чем же так манит его та компания? Манит и удерживает в своих цепких лапах.
Павел снял пиджак, прошёл в комнату. Тоска быстро заполняла душу, давила на грудь. И вновь вставал этот ужасный вопрос: "А вдруг не вернётся?" Конечно, жизнь не остановится, но в ней уже чего-то будет не хватать. Какой-то маленькой частицы, однако, очень важной. Частицы, без которой эта самая жизнь снова станет серой и тусклой.
Но не нужно думать об этом. Не нужно. Мужчина переодел рубашку, прошёл в ванную и умылся. Олег волен поступать так, как считает нужным. Павел помог ему, вылечил, дал шанс повернуть реку жизни в новое чистое русло. А уж использовать этот шанс или нет, пусть Олег сам решает. Ушёл, значит, ушёл. Значит, почему-то там ему лучше, интереснее.
Вот и ужин разогрет. Ничего, Павлу не привыкать ужинать в одиночестве. И готовить себе он может. Конечно, не так вкусно, но вполне съедобно.
За окном быстро сгущались сумерки. Павел уже домывал посуду, когда послышалось скрежетание ключа в дверном замке. Мужчина замер, прислушался, выключил водопроводный кран.
- Эй! Я пришёл! - раздался из прихожей почти громкий крик.
Одиночеству всё же пришлось отступить, в душе расцвела улыбка радости, даже захотелось смеяться! Павел поспешил в прихожую. Там, опершись рукой о стену, Олег стаскивал кроссовок, упираясь носком одной ноги в пятку другой.
- Привет!
- Добрый вечер, Олег, - сдерживая радость, отозвался Павел.
- Ты меня уже и не ждал, да? - Откинув в сторону снятый кроссовок, парень принялся таким же образом снимать второй.
В движениях Олега страдало равновесие, волосы растрёпаны, и голос имел неустойчивую тональность. Да и сам парень был весьма неустойчив. Устал? Пьян? Логика склонялась ко второму варианту. И возможно, пьян не только от алкоголя. Избавившись от обуви, Олег, придерживаясь за стену, прошёл в комнату и рухнул на диван, поленившись даже снять джинсовую куртку. Радость Павла заметно потускнела. Хорошо, что Олег вернулся, но плохо, что в таком виде.
Мужчина включил в комнате свет и присел на край дивана.
- Где ты был, Олег? С теми людьми?...
- Не твоё дело, - буркнул парень, не открывая глаз.
- Как я понимаю, у вас там было весело. Ты много выпил. Или не только пил?
- Не твоё дело! - громче огрызнулся Олег.
Пьяный разум просил отдыха, тело просило полного покоя, а этот зануда пристал с расспросами. Может, и вправду уйти от него? С Леонидом тоже сложно, но он, по крайней мере, не станет изводить нравоучениями.
- Конечно же, не моё дело, - согласился Павел. - Но неужели тебе самому не жаль тех достижений, которые ты буквально выстрадал?
Один глаз приоткрылся, произведя попытку что-то увидеть сквозь хмельной туман.
- Кончай моралить, - брезгливо скривились полные губы.
- Я не знаю твоих друзей, - продолжал Павел, - возможно, они неплохие люди, но они перекрывают тебе путь вперёд. Это же очевидно. Если ты останешься с ними...
- Заткнись, а! Итак тошно.
Ещё пара фраз этого оратора, и Олег пожалеет, что не остался у Леонида. Там шумно, пьяно и весело, хотелось отдохнуть и выспаться перед двухдневной сменой. Только видно, тут тоже не дадут этого сделать. Как бы выгнать нудного мужика из комнаты? Олег нехотя залез в карман брюк и вытащил из него стянутые бумажной лентой купюры.
- Вот, возьми, - кинул он пачку на колени Павла.
- Что это? - не понял мужчина.
- Плачу тебе по счетам, которые ты мне никак не предъявишь.