- Плохо. Мне плохо.
Что это такое большое и светлое? Солнце. Там солнце! Вот кто поможет, согреет. Олег любил солнце, всегда встречал его с радостью, купался в его лучах. И сейчас оно поможет, оно спасет. Преисполненный надеждой на спасение, парень дополз до окна, цепляясь за подоконник, поднялся, нервно подёргав ручку, открыл створку. И полной грудью вдохнул прохладный свежий осенний ветер. Вот теперь ничего не страшно! Любой даже самый огромный ужас растворится в лучах солнца! Нужно вот только повыше подняться к нему. Чуть ближе быть. Повыше подняться...
Когда Олег, поджав ноги, сел на подоконник, чьи-то крепкие руки внезапно схватили его со спины и уволокли обратно в комнату.
- Куда это ты собрался? - поинтересовался встревоженный баритон.
- Там солнце... солнце... - тянул Олег худые руки к окну.
- Но чтоб смотреть на него, вовсе не обязательно лезть на подоконник.
Павел усадил паренька в кресло, которое и пододвинул к окну вместе с седоком.
- Сегодня очень хорошая погода, - буднично заговорил Павел, покрывая обнажённые ноги Олега одеялом. - Словно лето вернулось. Ты правильно сделал, что открыл окно.
- Правильно?...
- Да. И я рад, что ты смог сам встать с кровати. Ветер прохладный, поэтому не скидывай одеяло.
Олег кротко наблюдал за заботой мужчины. От его негромкого голоса, подбадривающей улыбки мысли успокаивались и медленно наводили порядок в разуме.
- У меня был кошмар, - тихо сообщил Олег.
- Он уже в прошлом, забудь о нём.
- Там было страшно, темно и холодно.
- А теперь у тебя есть солнце. И совсем не страшно, правда?
Олег мелко покивал, подтверждая это. Какой странный мужчина, окутывает добром, ни в чём не упрекает. Странный, но в нём чувствовалась защита. Как в коряге, которую утопающий вдруг находит в быстрой горной реке.
- Давай я налью тебе горячего крепкого чая, - предложил Павел, пригладив рукой растрепавшиеся светлые волосы паренька. - Хочешь?
Удобное кресло, тёплое одеяло, горячий чай и солнечный день. Какая уютная, согревающая душу картина. Даже улыбнуться захотелось.
- Хочу, - тихо согласился Олег и, поддавшись возникшему желанию, растянул бледные губы в улыбке. - И пироженку.
- Пирожного, к сожалению, нет, - развёл Павел руками. - Но есть варение клубничное. Будешь?
- Буду.
- Вот и отлично. Сейчас принесу.
Павел ушёл. До Олега доносились с кухни звуки приготовления к чаепитию, но парень не обращал на них внимания. Наблюдая за неспешным движением лёгких белых облаков по безупречно голубому небу, он окунулся в глубины памяти, которая, устав от хаоса, теперь со всей серьёзностью расставляла мысли в необходимом порядке. Её стараниям настырно мешала головная боль, и всё же работа продвигалась достаточно быстро. Воспоминания восстанавливали события, которые складывались в дни, дни - в месяцы, месяцы - в годы. Всплывающие лица и имена формировались в определённых людей, обретали голос, характер, поступки. На силуэтах вещей проявлялись краски, детали, объём. Пока ещё некоторые воспоминания оставались в тени, но основные события и их участники уже определились.
Вернулся Павел, принёс поднос с чашкой дымящегося тёмного напитка и с пиалой, наполненной клубничным варением.
- Не замёрз? - поинтересовался мужчина, устанавливая поднос на коленях парня.
Олег отрицательно мотнул головой. Обняв ладонями горячую чашку, он осторожно поднёс её к губам.
- Вкусный чай, - сделав пару глотков, проговорил Олег.
- С бергамотом.
- Мне нравится.
- Мне тоже. А варение моя мама готовила. Ягода своя, с дачи.
Павел подвинул стул и сел рядом с парнем. Олег заметил, что у него хорошее настроение, лёгкая улыбка не покидала губ. Чему же он так радовался? Непонятно. Странный мужик.
- Мент ушёл? - вновь заговорил Олег, опустив взгляд в тёмные глубины дымящегося напитка.
- Да, ушёл.
- Ты... ты, наверно, меня презираешь?
- Почему ты так думаешь?
- Ну... ты же знаешь, что я сделал.
- Это было в прошлом. И ты тогда не осознавал...
- Осознавал! Всё осознавал. И получал удовольствие. А теперь... Зачем он умер? Зачем? Дурачок. - Со стороны казалось, что Олег разговаривает сам с собой либо с чашкой. - Слишком нежным мальчик оказался. И я его уничтожил, толкнул в пропасть.
- Не нужно себя одного во всём винить.
- Но остальные наказаны. Какие к ним претензии? А я... вот сижу, пью чай, любуюсь солнцем.
- Что ж, значит, так распорядилась судьба. Радуйся.
- Судьба... С чего бы этой мерзавке воспылать ко мне состраданием?
- И ещё так захотели твои друзья.
Олег поднял глаза на собеседника. Необычное заявление. Откуда Павел его взял? Впрочем... Олегу вспомнились знаки, которые Павел подавал, стоя за спиной представителя власти, и подавал достаточно уверенно. Значит, он чего-то знает.
- Что ты имеешь в виду? - насторожился Олег.
- То, что они сговорились не выдавать тебя, и все заявили, что тебя в тот день с ними не было.
- Откуда ты знаешь? - Олег с трудом верил в эту информацию.
- Мне звонила некая Дрон. Вернее, она звонила тебе, но трубку взял я. Ты её помнишь?
- Да.
- Думаю, тебе лучше поговорить с ней лично, и она всё объяснит. Вот попьёшь чай...
- Дай мне телефон. - Олег поставил чашку на поднос, сейчас образовалось более важное дело. Парень взглянул на застрявшего в раздумьях Павла и добавил. - Пожалуйста.
Хорошо. Пожалуй, Олег прав, нужно скорее расставить все точки над "i", чтоб быть готовым к продолжению полицейского дознания. Павел поднялся, взял с полки телефон Олега и подал парню. После деликатно отошёл в сторону, однако, комнату не покинул, а сел на кровать.
Олег выбрал из списка номер Анны Дрон и нажал вызов.
- Привет.
- Уау! Кого я слышу! - отозвался хриплый голос. - Очухался что ли?
- Да.
- Надо же! Я думала, сдохнешь. А ты живучим оказался.
- Ко мне недавно мент приходил, - ввёл Олег разговор в нужное русло, ему было не до шуток.
- По поводу пацана? Твой хмырь передал тебе, как нужно было отвечать?
- Да. Я ответил. Расскажи, что с парнями? Почему их взяли?
- Я не знаю подробностей. Кто-то видел, как Тоник захватил мальчишку, и запомнил номер его машины. В общем, неаккуратно в этот раз сработали. Взяли всех, и меня в том числе. Но на меня у них ничего не нашлось. Да и сам знаешь, за меня есть, кому заступиться. У Араба нашли наркоту. Он хоть с вами и не поехал, тоже отдохнёт за решёткой. Тонику, я думаю, припишут ещё и шантажи. Юпитер и Михай пока проходят только по изнасилованию. А Леон... - Подрагивающий голос девушки выдавал волнение. Перечисление таких подробностей Анне явно давались нелегко. - У него много грехов. Запасы героина, которые он постоянно пополнял для тебя, оружие. Есть доказательства его участия в убийстве. Благо, только в одном. Мальчишки молодцы, лишний раз друг на друга не кивают. А ты чертовски вовремя слинял! Будто знал чего. И о тебе вопрос не встал бы, если б не нашли у Леона твой паспорт.
- Я в его квартире зарегистрирован.
- Ну вот, даже так. Не знаю, почему не обнаружили твоих отпечатков. Ни к чему не прикасался что ли там? Леон смог всех предупредить, чтоб тебя не выдавали. Впрочем, особо никто и не собирался. Лишь твердили, что были пьяны и ничего не помнят. Уж не знаю, почему они так благоволят к тебе. Наверно, из-за Леона. - Слыша нарастающую обиду, Олег легко представил, как Анна сидит, сжавшись в комок, и нервно курит. - Он заявил, что ты в тот день с ним поссорился и ушёл. Всю вину взвалил на себя. Ты остался чистеньким мальчиком, который понятия не имеет, откуда берутся наркотики, деньги, и чем занимается твой патрон.
- Я всё это подтвердил.
- А как же! В тюрягу-то не хочется да?
- Аня...
- Ты никогда не ценил Леона! Никогда! - злилась девушка. - Пользовался его добротой, его деньгами, будто он был тебе чем-то обязан. А он тебя всегда покрывал, защищал, выхаживал! Где бы ты был сейчас без него? Валялся бы в вонючей канаве.