- В школе?
- В институте. Мы недолго были вместе. На втором курсе его семья переехала в Израиль, и он, конечно, тоже. Мы расстались навсегда.
Голос предательски дрогнул, споткнувшись о нотку грусти. Павел взял наполненный стакан и запил горечь воспоминаний. От Олега эти нюансы не укрылись. Так у этого робкого мужичка в жизни случилась любовная трагедия? Как интересно! Голубые глазки аж заблестели. Нет, теперь он от Пашки не отстанет, пока не узнает подробностей.
- И что, о вас никто не знал? - любопытничал Олег.
- Нет. Слухи ходили, но так... бездоказательно, - зачем-то раскрывал свои тайны Павел.
- Где вы встречались?
- У него. Пока никого не было дома.
- А сейчас пишите друг другу, созваниваетесь?
- Нет. В последний раз мы виделись накануне его отъезда.
"Савва, я с ума сойду без тебя!"
"Не сойдёшь."
"Я не смогу без тебя! Я умру от тоски!"
"Не умрёшь."
"Скажи, что ты приедешь. Хотя бы на день. Скажи!"
"Зачем? Это никому не нужно. Лучше сразу всё оборвать, раз и навсегда."
"Скажи. Я буду жить этой надеждой. Даже если она не исполнится."
"Не мучай себя. И меня тоже. Думаешь, мне легко? Думаешь, моя душа не плачет? Но так надо, Паш, так надо. Этого требует жизнь. Возможно, нам первое время и будет сложно, больно, но потом всё пройдёт. Мы не сойдём с ума и не умрём. Просто превратимся в приятные воспоминания."
В тот день руки Саввы были намного нежнее, а его поцелуи намного жарче. Павел это хорошо помнил. Слишком хорошо. Так хорошо, что сердце вновь сжалось от тоски. В стакане ещё оставалось пиво, чтобы затушить и эти ненужные эмоции.
- Скучаешь по нему? - продолжал допрос настырный мальчишка.
- Да.
- У вас были серьёзные отношения?
- Да.
Вот прилип любопытный, только душу взбаламутил. Как бы от него отвязаться? Однако Олег и сам понял, что двери откровения начали закрываться.
- Всё равно не понимаю, почему нельзя было взять номер и позвонить хотя бы раз в год, - вернулся парень к трапезе.
- Зачем? Чтоб подпитывать боль? - принял спор Павел.
- Какую ещё боль?
- Боль осознания, что больше никогда не сможешь быть вместе с этим человеком.
- Почему не сможешь? Сел на самолёт и долетел. Вот тебе и две не дели счастья!
- А после снова рана разлуки?
- Как у тебя всё сложно! - Олег даже поморщился. - В таком случае для выздоровления тебе нужно снова влюбиться. Тогда новые радости перекроют старые раны.
Павел посмотрел на жующую мордашку. Непонятный Олег какой-то. Вот вроде и жизнь тяжёлая получилась, и проблем навалом, а послушать его, так всё на свете имеет простое решение. Может, у него такая манера утешать собеседника?
- Ты сам влюблялся хоть раз? - спросил Павел, ковыряя вилкой остывающее в тарелке мясо.
- Не-а. К чему мне эта головная боль? - усмехнулись голубые глазки. - Жизнь итак штука сложная, так зачем её усложнять ещё больше? Сердечные муки, душевные слёзы. Я конечно, романтик, но не до такой степени. Про всё это я и в книжках прочитаю. Жить нужно проще: понравились - стали встречаться, разонравились - разошлись, остались друзьями. Или не остались, забыли друг о друге.
- Многие назовут тебя чёрствым человеком.
- Да по фигу! Чего хорошего в вашей любви? Да, вначале счастье и радость, а потом? Ревность, измены, равнодушие, разлуки. Кто убивает, кто вешается, кто спивается, кто ломает себя ради любимого. Знаешь, сколько я наслушался подобных любовных историй! Редко у кого счастливый конец.
После такой речи Павел начал терять интерес к разговору и к смыслу его продолжения. Не думал он, что в груди столь милого мальчика окажется такое холодное сердце. Надев маску равнодушия, мужчина предпочёл вернуть внимание ужину. Заметив изменения в поведении мужчины, Олег догадался о причине повисшего молчания.
- Не считай меня чёрствым, Паш, это неверный вывод. Я сочувствую влюблённым, и если могу, помогаю. Правда. И девчонкам помогал, чем мог. Я переживаю за вас, готов выслушать и успокоить, но вот мне самому таких приключений не надо.
- А как же Леонид? Разве к нему чувств не было? - всё-таки вернулся в беседу Павел.
- Он меня защитил, приютил, я ему благодарен, - без особых эмоций пояснил Олег.
- А он тебя любил?
- Откуда я знаю?
- Но вы же вместе... это...
- Спали? Ну и что? Леонид парень видный, умелый. Нам было неплохо вместе.
- Он тебе дал кров, поддержку, а ты ему?...
- А я ему себя, - всё так же просто отвечал Олег.
Ну да, он же за всё расплачивается сексом. За деньги, за дозу или за помощь - всё одно, продаётся. Бартерный обмен, как способ выживания. Неужели даже в школе не влюблялся? А может, лжёт? Может, первая любовь принесла столько разочарования, что теперь Олег всячески ей противится?
- Расскажи о себе, Олег, - попросил Павел.
- Чего рассказать? - напрягся парень.
- О жизни своей.
- Я уже рассказывал.
- Совсем немного.
- А больше ничего интересного и не было.
- Во время лихорадки ты называл имя Роман. Кто это?
Взгляд голубых глаз немедленно заледенел. Ишь чего захотел! Одно дело узнавать историю другого человека, и совсем иное - выставлять свою, да ещё и не самую весёлую. Перебьётся его любопытство.
- Павел, как ты думаешь, почему следователь нас больше на допрос не вызывает? - резко перевёл Олег стрелку разговора на другую тему. - Он даже Веру Захаровну не вызывал.
Снова эта стена недоверия, высокая, каменная, холодная. Когда же парень её разрушит?
- Я не знаю, - ответил Павел. - Возможно, дело уже закрыто.
- Возможно. Да хоть бы так и было. Тебе налить ещё пива?
- Налей. Я рад, Олег, что твоя душа уже успокоилась. Вижу, ты больше не казнишь себя за прошедшее. Да и здоровье восстанавливается.
Видит он. Да просто не знает ничего. Не знает, как загубленный мальчишка приходит по ночам к своему мучителю, заставляя рыдать от укусов совести. Не знает, как порой взрывается боль в голове, спуская импульсы по спине, как к концу дня сводит конечности. Не знает, как устала душа от одиночества и необходимости быть сильной. При всей своей напускной браваде, при пренебрежении к любви, Олег мечтал быть хоть кому-нибудь нужным, обрести дом и тепло бескорыстных отношений. Ничего этого Павел не знал, да и не нужно было ему знать, загружать себя чужими проблемами.
- Да, я тоже рад, - улыбнулся Олег. - У меня теперь всё хорошо, всё налаживается. Я не сорвусь. Нет. Не хочу больше. Слушай, давай-ка лучше подумаем, что мы расскажем обо мне твоей матери, дабы смягчить её гнев.
Следующие два дня для Олега так же сложились весьма удачно. С оформлением санитарной книжки проблем не возникло. Со следующего дня начнутся трудовые будни, принесут приятные хлопоты, закрутят жизнь. Появится собственный доход, а вместе с ним и независимость. Отныне более нет необходимости искать помощи у других, а потом чем-то за неё отплачивать. Отныне он сам себя обеспечит и сам себе поможет. Всё складывается так, как и мечталось. Неужели, в жизни наконец пролегла белая полоса! Да за это мало выпить, за это нужно угостить себя и друга чем-нибудь сладеньким! Непременно нужно! И тогда Олег решил испечь печенье.
Задумано - сделано. Мука, масло, сахар, корица - и вот уже ровные квадратики из жёлтого теста разложены на противень и отправлены в горячую духовку. Сегодня ужин предстоит с праздничным оттенком. А пока пеклись сладости, Олег подмёл пол, разогрел остатки куриного мяса в соусе, поставил варить рис для гарнира.
Хозяйственные дела прервал звонок в дверь. Так как дом Павла гости не посещали, то это, скорее всего, мог быть кто-то из соседей. Например, Вера Захаровна. Парень открыл дверь. На пороге действительно стояла пожилая женщина, но она сильно отличалась от соседки со второго этажа. Женщина выглядела значительно моложе, невысокая, но довольно крепкого телосложения. Круглое лицо словно застыло в виде хмурой маски, а строгие серые глаза не обещали никаких поблажек. Из-под мехового берета выпала пара каштановых локонов и легла поверх песцового воротника тёмно-серого зимнего пальто.