Единственной проблемой оставались угрозы матери. Однако Павел уже решился ей противостоять. Он будет её убеждать и уговаривать, но Олега от себя не отпустит. Желание быть с ним росло быстро и становилось сильнее, нежели страх перед материнским гневом.
- Паша. О чём ты задумался? Мне нужен лук, режь скорее.
Павел старательно помогал в приготовлении мясного рагу. И хотя кухонные обязанности не доставляли ему удовольствия, он героически предложил себя на роль поварёнка. Каждую минуту этого прекрасного дня Павел желал провести с Олегом. Ибо, хотя надежда удержать парня и была довольно велика, упрямство этого шебутного мальчишки вполне могло её уничтожить. А потому нельзя терять ни одного мгновения.
- Ну вот и всё, теперь пусть мясо тушится. - Олег накрыл крышкой глубокую сковороду. - Вымоешь посуду?
Павел сделает всё, лишь бы быть рядом, быть полезным. Без лишних слов он встал к раковине и включил кран. Шеф-повар тем временем удобно расположился на стуле.
- Чем займёмся вечером? - завязал беседу Олег.
Павел неуверенно пожал плечом. Планировались поиски квартиры, но раз Олег о них не вспоминает, то, возможно, они более ему не интересны? Хоть бы, хоть бы.
- Ну... можем посмотреть какой-нибудь фильм в интернете... - предложил Павел.
- Можно, - охотно согласился парень. - Давно уже не смотрел кино просто так, валяясь на диване. Комедию какую-нибудь, чтоб мозги отдыхали, да?
- Точно. У тебя есть любимая комедия?
- Не знаю... - призадумался Олег. - Я уже лет пять кино не смотрел, новых фильмов не знаю. А из старых... Мне нравятся советские комедии.
- Вот их и посмотрим.
Как хорошо. Какой замечательный день! Ни споров, ни разногласий, ни даже ворчания. Только дружеская беседа, только улыбки и доброта. А на душе легко и радостно. Вот бы так было всегда: лад, спокойствие и Олег рядом.
Раздался звонок в дверь, оповещая о приходе гостя. Он столь неожиданно ворвался в идиллию пары, что молодые люди невольно вздрогнули.
- Не иначе, Вера Захаровна, - предположил Олег. - Давненько она тебя не посещала.
Однако сердце Павла придавил тяжёлый камень нехороших предчувствий. Нет, это не соседка и не друзья. И даже не случайный человек. Это пришла мама. И она не уйдёт, пока не узнает всё о делах сына.
Прозвучал второй звонок, более долгий и требовательный. Придётся открывать. Павел выключил кран и вытер руки о полотенце. И зачем она пришла именно сегодня? Ведь обещала первого декабря, а он наступит только завтра. Неужели столь великолепный день будет испорчен?
Павел отворил входную дверь. Строгое лицо матери не обещало приятной беседы. Нина Ивановна шагнула через порог и первым делом поинтересовалась:
- Он уехал?
- Нет, - ответил Павел. Сердце сжалось, и душа трусливо поджала хвост в ожидании битвы.
- Где он?
- Мам, давай ты пройдёшь, и мы поговорим.
Павел старался говорить негромко, чтобы слова не долетали до ушей Олега. Мужчина не знал, что любопытный парень специально притаился за углом коридора и внимательно прислушивался к разговору.
- Мы уже обо всём с тобой говорили, - отрезала мать, недовольно изогнув губы.
Однако она всё же сняла пальто, разулась и, пройдя за сыном в комнату, остановилась посередине, гордая и властная, словно центр вселенной.
- Ужасно накурено, будто в табачном магазине, - прозвучало брезгливое замечание. - Ты обещал, что он уедет до первого числа.
- Сегодня ещё не первое. - Павел прикрыл дверь.
- Что-то мне не кажется, что завтра бы ситуация изменилась.
- Мам, ну что ты на него так взъелась? Олег нормальный парень и стремится выздороветь. Да и мне с ним хорошо, интересно. Пусть пока снимает у меня комнату.
- Что?! - немедленно вспыхнуло возмущение.
- Олегу нужна поддержка, - не отступал Павел, перебарывая растущую робость перед матерю.
- Пусть ищет её в другом месте!
- Почему? Почему не здесь? Мы с ним подружились, я ему доверяю...
- Ему это весьма выгодно. Помнишь, о чём мы с тобой договаривались? Если до первого числа он не уйдёт...
- Мама, ты не поступишь так.
- Ещё как поступлю, - твёрдо подтвердила женщина своё намерение.
- Чего плохого Олег тебе сделал? Подружился с твоим сыном? - разгоралось чувство справедливости, наступая на робость. - Я не верю, что ты окажешься способна на такую подлость. Парень хочет жить. Он оступился, и я пока единственный, кто подал ему руку помощи.
- Ты единственный такой наивный дурак.
- Пусть. Но я его не прогоню лишь потому, что этого хочешь ты.
Мать с недоумением взирала на своего сына, будто вдруг увидела в нём совершенно иного незнакомого ей человека. Человека, готового взбунтоваться. Подбородок воинственно вздёрнут, в глазах горела решительность. Точно, бунт! Против родной матери! Предать её заботу и встать на сторону какого-то бродяги наркомана! Смотри-ка, хитрый беспризорник обрёл настоящую власть над инфантильным доверчивым дурачком. И добром это, естественно, не кончится. В душе Нины Ивановны копошились нехорошие предчувствия, что её сыну угрожала опасность. От наглого парня нужно избавиться и немедленно. Его влияние слишком пагубно отражается на Павле.
- Ты что же, не послушаешь совета матери? - проверила Нина Ивановна ситуацию.
- В этот раз нет, - прозвучал неутешительный вердикт.
Это уже серьёзно. Это уже война.
- Но что тебя может связывать с этим оборванцем? Какие общие интересы с наркоманом?... - Женщина вдруг осеклась и ахнула от ужаса. - Уж не втянул ли он и тебя в наркотики?!
- Ну что ты, мама! И Олег тоже больше не принимает их! - заверил Павел. - Поверь мне!
- Допустим, - сделала одолжение Нина Ивановна, едва сдерживая раздражение. - И всё равно не понимаю, почему ты так держишься за него? Он же сам лично мне говорил, что собирается уйти, вот пусть и уходит.
- Я не хочу отпускать Олега. Прости, но я его удержу. Олег останется.
Робость окончательно сдалась, уступив место решительности. И это обстоятельство ещё больше пугало мать. Сын более ей не повиновался.
- Твоё поведение очень странно, Павел. С чего вдруг ты взялся защищать какого-то бездомного мальчишку?
- У меня есть на то причина.
- Надеюсь, достаточно уважительная?
- Для меня достаточно.
- Ну, так озвучь её. - Предчувствие беды росло и натягивало нервы. - Вдруг и я её приму?
- Я на это очень надеюсь.
- Ну, говори, говори! Куда делась твоя смелость? Почему ты не хочешь отпускать парня, Павел?
- Потому что... я люблю его.
Вот и свершилось. Павел произнёс это признание. Признание, которое боялся сказать самому себе, которое даже душа не решалась прошептать. Признание, от которого в комнате повисла пауза, и была она такой тяжёлой, что буквально давила на голову, на плечи, на сердце. Не выдержав пристального взгляда застывшей в тревоге матери, Павел виновато отвёл глаза.
- В каком смысле? - осторожно уточнила Нина Ивановна.
- В том самом, - тихо ответил Павел.
- Уж... уж не хочешь ли ты сказать?...
- Да, именно это и хочу сказать. Меня тянет к мужчинам. Мне всегда нравились парни. Поэтому я и не мог найти с девушками общий язык. Поэтому у меня их и не было...
- Немедленно прекрати эти идиотские шутки, Павел!
В сердце испуганной матери каждое слово страшных откровений отдавалось глухим ударом. Но жестокий сын продолжал:
- Это не шутки. Я боялся вам с отцом признаться. Да и себе тоже. Я хотел измениться. Честно. Даже попытался жениться. Но сама видишь, ничего хорошего из этого не вышло. У меня не получается себя изменить. - Павел решился вновь взглянуть в глаза матери. - Мама, я знаю, то, что ты слышишь, тебя не радует, но рано или поздно это вышло бы наружу. Прошу, пойми меня. Пожалуйста.