Однако весь десятидневный путь от границы Ангмара до начала горной тропы, ведущей через Туманные Горы, они прошли без всяких происшествий.
Тропа вывела их в узкое ущелье, стиснутое неприступными голыми утёсами, и стала карабкаться вверх. Исчезли деревья, кусты, трава — вокруг них были лишь камень да снег. Хотя запасливый Малыш и захватил с собой топливо, дрова приходилось беречь, и по ночам путники жестоко страдали от холода. Вскоре ночевать на открытом воздухе, даже в их надёжной и почти непродуваемой палатке, стало невозможно, и в один из вечеров Малыш, лязгая зубами, предложил устроиться в какой-нибудь пещере, чтобы укрыться от пронизывающего ледяного ветра. Торин с сомнением покачал головой, хоббиту тоже стало немного не по себе. Где-то в этих горах давным-давно жили орки, тут были их главные твердыни; кто знает, не остался ли здесь кто-нибудь из этого народа? У хоббита вдобавок не шла из головы описанная Бильбо история о том, как они угодили в лапы к горным оркам, беспечно устроившись на ночлег в прекрасной, сухой и, казалось, необитаемой пещере.
Повесив головы и закутавшись в плащи, они медленно брели по узкому ущелью, ведя в поводу упирающихся пони. Хоббит замотал себе всё лицо, оставив лишь узкую щель для глаз — так жесток и холоден был дувший им навстречу ветер.
Под вечер тропа привела друзей на совершенно открытое место, где ветер был так силён, что им никак не удавалось даже поставить палатку. Фолко же, влекомый своим неясным ощущением неведомого, ставшим по-прежнему смутной, но уверенностью, не зная покоя, стал рыскать по окрестным камням.
Вскоре его пальцы нащупали запорошенную снегом щель между двумя каменными складками. Разметав тонкий белый покров, Фолко увидел чёрную глубину узкого лаза, ведущего куда-то в темень, и окликнул друзей.
Нелегко было затащить испуганных пони в тёмную пещеру, но, кое-как справившись, они развели небольшой огонь и стали осматриваться. Пещера оказалась удобной и сухой, в неё даже не намело снега.
Острое чутьё вело хоббита по следу необыкновенного, как охотничьего пса ведёт за собой свежий след лесного зверя. Покружив по пещере, хоббит остановился возле громадного, выпирающего из стены камня. На первый взгляд он ничем не отличался от остальных; и всё-таки что-то в нём было не то. Гномы тоже пошарили вокруг глыбы, однако ничего не нашли.
Смеркалось. Едва-едва тлел прогоревший костерок. Малыш и Торин, пригревшись, быстро уснули, хоббит остался на страже. Под рукой у него лежал смоляной жгут, наготове был лук и стрелы. Тишину нарушал лишь вой ветра снаружи да мерное сопение гномов. И тут Фолко почувствовал взгляд.
Чей-то невидимый взор пристально вглядывался в темноту, стараясь понять, кто или что сейчас находится перед ним. Ощутив напряженное и недоброе внимание, хоббит едва не подпрыгнул, однако смирил страх, даже, напротив, откинулся и широко зевнул. Память невольно воскресила его давнюю встречу с карликом на границе Старого Леса, но сейчас он не только чувствовал этот взгляд, но мог даже точно сказать, откуда на него смотрят и что смотрящий пока один: «Глаза не хуже, чем у кошки, — мелькнула мысль. — Как он в такой темени что-то разобрать может?!» Каждый мускул его тела напрягся; пальцы сжали рукоять метательного ножа; Фолко ждал. Он боялся разбудить гномов, чтобы не спугнуть смотрящего на них; хоббит надеялся, что тот обманется сонным видом незадачливого караульщика и попытается напасть.
Неожиданно подозрительный камень на другой стороне пещеры стал бесшумно отъезжать в сторону; в щель хлынул свет многочисленных факелов, а спустя ещё мгновение на них молча ринулись здоровенные плечистые орки с короткими и толстыми прямыми мечами. Передний рухнул с ножом хоббита в горле, и остальные на миг замешкались; однако и этого мига хватило гномам, чтобы вскочить на ноги. Друзья спали, не снимая доспехов, и успели встретить врага, встав спина к спине. Кровавый отблеск факелов упал на обнажённое гномами оружие.
Однако орки не полезли вперёд очертя голову. Прежде всего они перекрыли выход из пещеры и стали медленно обступать друзей со всех сторон, словно давая им время полюбоваться своей силой. За меченосцами Фолко заметил лучников; и едва те появились и натянули тетивы, из толпы врагов раздался властный приказ:
— Сложить оружие!
— А больше ничего не хочешь?! — в отчаянии заорал Торин, разражаясь потоком самых чёрных проклятий на своём языке.