Затем мои колени подкосились, и я упала, наполовину повалившись на шезлонг и столик.
Я приземлилась на террасу у бассейна, опираясь коленями и ладонями и хватая ртом воздух.
Я была настолько ошеломлена, настолько шокирована, что даже не могла решить, что я чувствую.
Не говоря уж о боли. Было так больно. Поначалу я вообще не могла подняться. Опираясь на окровавленные ладони, я тяжело дышала, и мои руки тряслись. Я искренне беспокоилась, что упаду в обморок. Но я не могла отключиться.
Я уже это чувствовала.
Блэк вот-вот слетит с катушек нахер.
Когда Блэк слетал с катушек… случались плохие вещи.
Но может, сейчас то самое время, когда нам нужны плохие вещи.
Огонь вспыхнул в Блэке.
Вместе с тем огнём пришёл тихий голос, который практически не давал о себе знать с самых Гавайев.
Присутствие того голоса закружило в сознании Блэка, наполняя его звёздами, галактиками, медленными влекущими волнами небесного океана…
«Кто это?» — прошептал Корек.
Блэк моргнул, опешив от тишины.
Затем его ярость вернулась.
«Ты его знаешь», — прорычал в ответ Блэк.
Он заговорил с этой пустотой, с этим существом, что жило внутри него.
«Оно похитило нас ранее. В лаборатории. Под землей. Помнишь?»
Блэк почувствовал, как Корек вспомнил.
Кореку не нравились лаборатории.
Кореку в особенности не нравились лаборатории, очень сильно, сильнее всего остального, что не нравилось Кореку.
«Чего оно хочет?» — пробормотало существо.
«Это ты тоже знаешь».
«Так почему нас должно это волновать? — теперь Корек говорил скучающим тоном. — Сейчас всё то же самое. То же самое, что и всегда. Ибо время извечно. Почему это должно волновать нас сейчас?»
Блэк ощущал интерес Корека к свадьбе.
Блэк ощущал интерес Корека специфически к Мири.
Корека интересовала брачная ночь… секс с Мири.
Кореку не было дело до того, кем было это другое существо.
Блэк повернул голову, посмотрев туда, где Мири силилась подняться на ноги. Он показал её Кореку, показал кровь на её руках, кровь, стекавшую по её лицу сбоку, и ярость взорвалась в нём, когда он повернулся лицом к Чарльзу.
Голос Корека сделался холодным как лёд.
«Как? — спросил он. — Зачем?»
«Телекинез, — сказал Блэк Кореку. — Что касается того, зачем, предположительно ему не понравилось, когда его вышвырнули в другой мир… в тот, куда отнесла его Мири. Ему не понравилось, что он лишился всей этой власти. Или то, что его друзей голышом запихали в камеры под зданием на Калифорния-стрит…»
— Ты разговариваешь с ним, — задумчиво произнес Чарльз. — Ведь так?
Глаза Блэка сфокусировались обратно.
— Я видел такое прежде, — добавил Чарльз. — Я замечал такое за тем, другим. На ваших лицах появляется странное выражение… отличное от того, как выглядят нормальные видящие, когда они общаются друг с другом. Как будто частота иная… а может, вы прислушиваетесь к другой части своего света…
Поначалу Блэк ничего не говорил.
Вместо этого он слушал Чарльза, напрягая мышцы под смокингом за шестьдесят тысяч долларов, стараясь контролировать свой свет и мыслить связно.
— Да, — просто ответил он.
Чарльз самодовольно улыбнулся.
Лёд в его взгляде ни капельки не становился теплее.
— Другой… другой дракон, — объяснил Чарльз, неопределённо взмахнув рукой. — Он объяснил мне, как это работает. Его провалы в памяти. Как они провоцируются. Возможно, он не продумал последнюю часть, потому что он практически объяснил мне, как призвать дракона в любой момент, когда я захочу.
Сделав паузу и давая переварить его слова, Чарльз добавил:
— Всё довольно просто, на самом деле. Мне всего лишь нужно заставить дракона думать, будто его жизнь в опасности, или иным способом выбить его из нормального состояния сознания.
Чарльз грациозно пожал одним плечом в манере видящих.
— Я обнаружил, что ЛСД неплохо работает. И метамфетамин тоже… но это требует больше времени.
Блэк издал непроизвольный невеселый смешок.
— Ты накачиваешь своего дракона-телекинетика ЛСД? — Блэк снова усмехнулся. — Просто гениально, бл*дь. Уверен, это приводит к отличным последствиям, Чарльз.
Фаустус вёл себя так, будто Блэк ничего и не сказал.
— Он практически с самого начала вручил себя в мои руки, — добавил Чарльз. — Думаю, нехватка контроля стала для него проблемой.