— Ага, вижу. Ты как? Оклемался?
— Да, вот выписали. Прохожу социальную интеграцию так сказать.
— В смысле трудиться пошел?
— Есть такое дело. Педали кручу.
— Не легкое занятие, может лучше к нам в патруль? В девяти из десяти случаев просто по городу шаришься без дела. Ну и порой приходится, конечно, закуситься с кем ни будь.
— Паш, после ЮЗовских приключений, я, пожалуй, поищу более мирное занятие. Зубы как видишь еще не отрасли — я продемонстрировал ему зияющую пустоту в правом нижнем ряду.
— Понял, ну смотри сам, конечно. Сейчас город закрыт на въезд и выезд. Генерал пытается Креста прижать. Вялые бои даже идут местами. Но без особого результата. Так что домик в деревне придется забыть на неопределенное время. Ты не передумал еще на природу податься?
— Нет конечно.
— Принял. Тогда как найду вариант свинтить, я тебе маякну.
По итогу недели я понял, что работник из меня, так себе. Ноги не приспособлены к длительной нагрузке, ВЭС отмелся сам собой. Суммарно за пять дней я смог накатать почти на целый трудодень. Почти… Отправился на лесозаготовку, в первый же день стёр руки в мясо, на следующий день уже не смог держать ни топор, ни пилу. Да и производительность у меня что там, что там была так себе. Методом исключения понял, что дорога мне только в патруль. Да и Пашке там похоже нравилось.
Записался и в первый же день поучаствовал, точнее посмотрел на потасовку. Кухни на площади сильно срезали рацион на каждого нуждающегося. От первичной порции стали выдавать четвертую часть. Трое мужиков возмутились, и решили набить повару морду за то, что тот своевольничает. И как только началась заварушка, в центр битвы с резиновой дубиной наперевес влетел мой новый коллега. Захар Димов. Он был на лет пять младше меня и периодически выбешивал. Но парень хороший, добрый и в беде не бросит.
— А ну рассосались баклажаны! — выкрикнул Захар, непрерывно окучивая всех, кто попал под руку дубиной, досталось даже повару, да что уж там говорить и мне по ноге тоже прилетело.
Захар бил не умело, но с большим энтузиазмом. Драка закончилась не успев начаться.
— Люто ты их.
— А чего с ними нянчиться? Сопли прожевал бы, толпа осмелела и тогда б уже на мне чечётку танцевали.
— Ну тоже, верно.
— Макс, а ты чё МАКсимально не среагировал?
— В смысле?
— Ну застыл как МАК в поле, МАКушкой вертишь, а мордой в снег так никого и не МАКнул.
Игру понял, принял.
— Захар, а ЗАХрен мне лезть туда? Я привык сначала понять ситуацию, а не печь торт ЗАХер, до того, как его заказали.
— Ну МАКака тоже разбирается долго, а в человека так и не эволюционировала. Не выйдет из тебя Пола такими темпами.
— Какого пола?
— МАКкартни конечно же.
Тут я уже не выдержал и заржал в голос. Захар и сам расплылся в улыбке. Сука, переиграл меня, явно у него опыта больше в этой пусть дебильной, но забавной игре.
— Макс, я тебя попрошу об одном. Сейчас без шуток. Если видишь, что я куда-то ворвался, врывайся следом. Толпа всегда имеет больший вес чем одиночка. Ты этим и мне и себе здоровье сохранишь, а может и жизнь. Компрэнде?
— Си сеньор.
— Ну и кепаса амиго как говорится.
Наш отряд из четверых человек оседлал велики, и мы покатили дальше патрулировать улицы. Отряд был колоритный. Сашка Махновский, бывший строитель. Разговаривал на кристально чистом мате. Порой выдавал предложения, которые на тысячу процентов состояли из мата. Захар вечно его доставал своими песнями «Батька Махно, смотрит в окно, за окном темным-темно!». Сложилось ощущение что его речь стала матерной не после работы на стройке, а после знакомства с Захаром. Последним участником нашего квартета была бой баба Машка Бухалова. За плечами у неё было первенство России по карате, на котором она заняла первое место и участие в байкерском движении. Пока Машка не слышала Захар рассказывал небылицы о том, как она в мирное время гоняла по деревням и избивала местное население. Может это и байки, но верилось в них охотно. Ибо такая наваляет большинству мужиков.
— Захар, а ты кем до каменного века был?
— Кем? Австралопитеком. Да в меде учился на последнем курсе, пока не выгнали.
— А чего выгнали?
— Лекции продавал.
— Чё? И покупали? Нах тебе платить если в сети всё лежит обычно.
— Ооооо дорогой. Ты в меде не учился. Во-первых, они должны быть переписаны. И быть у тебя в наличии. Сам их я не писал, а привлекал людей к написанию, за что брал свой процент, а еще нужно же пары посещать. А думаешь мажорам оно надо? Да нет конечно, им проще мне пару соток отдать что бы я пригнал курсанта какого-нибудь на лекции вместо горе ученика мажористого. Вот так и крутился, пока одного мажора за жопу декан не взял, а он меня слил. Ну потом как понимаешь за жопу уже взяли меня и в рамках этих гомосексуальных отношений, меня выкинули на хрен из ВУЗа. А тут так удачно еще свет погас, ну и теперь я силовик. Дубиной разгоняю всяких шерстюганов! Сказали, что повысят меня скоро и автомат дадут. Вот жду. Не долго мне педали крутить осталось.
Покатались по городу без происшествий, перекусили и поехали в управу, писать отчет. На улице начало темнеть. Мы проезжали мимо ТЦ Армада, который находится в четырёхстах метрах от администрации. Увидели вывернутые рольставни и пару человек выбегающих из ТЦ. Разделились. Мы с Захаром бросили велики и пошли внутрь здания. Махно и Бухалова поехали ловить убежавших мародёров. Внутри ТЦ темно, только луч света от входа пробивался внутрь. Я когда-то снимал квартиру неподалеку и помнил, что на нижнем этаже расположен магнит. Вряд ли мародёры стали бы грабить магазины с модными шмотками. Повернули за угол и вниз по эскалатору. В магните во всю шла мародёрка. Банки гремели, продуктовые тележки наполнялись до краев. Вспомнил себя каких-то два месяца назад. А я ведь такой же. Увы отпустить их теперь я не могу, хоть и понимаю каково быть голодным. Отпустить мародёра, значит оставить без средств к существованию четверых голодающих, а то и больше.
Прокрались в полной темноте и увидели, как между стеллажами шныряют тени. На стеллаже с консервами стояла керосинка и худо-бедно освещала всё вокруг. Захар показал жестом что бы я обходил их сзади и шуганул грабителей на него. Понял, принял. Перебежал за стеллаж, ага, мужик средних лет заполнил первую тележку тушняком до краев, вторую же только на половину. Он развернулся в мою сторону, и я спрятался. Как только отвернется, выскакиваю и гашу его! Раз, два, ГАВ! Какой нахрен гав? Из-за стеллажа вынырнула рыжая морда овчарки и кинулась на меня. Всё что я успел, это отпрянуть назад и завалиться на спину. Псина вцепилась в мой ботинок и неистово терзала меня.
— Мужики! У нас гости! Герда, рви его!
Герда? Ну давай приглажу тебя по голове разочек. Подтянул ногу к себе и со всего размаха приземлил резиновую дубину на мохнатый череп. Собака пискнула и тут же скрылась в темноте, а из-за угла с монтировкой на перевес уже стоял её хозяин. Не успев ни чего крикнуть, я уже откатывался от удара, вышибившего крошево из кафеля. Вскочил на ноги и началось фехтование. Он пытается ударить монтировкой меня, а я его дубиной. В это же время где-то правее заорал Захар. «Мордой в пол суки! Перестреляю всех!» Не знаю как на остальных, но на моего визави это подействовало. Он испуганно оглянулся, чем я и воспользовался, дубина черкнула слева на право по подбородку, и мародёр осел безвольной тряпкой на пол. Я тут же кинулся крутить ему руки за спиной. Пристегнул пластиковым хомутом руки и ноги. Кинулся на голос Захара, а там была забавная картина, его не видно, слышно только голос, который из темноты отдавал команды.
— Ты длинный, схватил стяжки и вяжи своих корешей если не хочешь мозги свои собирать со стеллажей.
И длинный пошел крутить подельникам руки, пристегивая их друг к другу хомутами, которые им заблаговременно бросил Захар. Через десять минут мы выволокли ко входу четверых мародёров, еще через час нас сменила команда «Зачистки», для вывоза продуктов на склад, чтобы не допустить дальнейшего разграбления. А уже за темно, мы сдали четверых мародёров в комендатуру. За это действо мне и Захару закрыли по три трудодня. Димов не будь Захаром, присел на уши и попросил комендача написать бумагу о наших доблестных заслугах на верх. Уж очень он хотел дубину сменить на огнестрел. А я порадовался что меня не забыли.