— Мири… Мири… — его пальцы сжимались, пока не начали причинять боль. — О боги… Мири…
Я почувствовала, как он заставляет себя умолкнуть. Я также ощутила, как он желает сказать больше.
Я ощутила его панику, нечто вроде паралича нерешительности, прямо перед тем, как его боль опять ударила по мне — чистый жидкий секс, достаточно интенсивный и достаточно горячий, чтобы моё сердце остановилось. Я издала стон, не отрывая рта от него, и все его тело тоже сделалось жидким, покрываясь потом. Блэк заёрзал на матрасе, ненадолго утратив контроль.
— Боги… Мири… Мири… — он заговорил на другом языке, и исходившая от него боль усилилась. Затем он снова повторял моё имя, выгибаясь под моим ртом.
На несколько секунд, кажется, я не понимала, где нахожусь.
Я была осторожна… чертовски осторожна… но все равно изумлённо вскрикнула, ненадолго выпустив его изо рта, когда эта жёсткая часть его члена удлинилась. Когда через несколько секунд я снова поцеловала его, обводя языком эту его часть, Блэк поражённо вскрикнул, все его тело напряглось от шока. В этот раз ударившая по мне боль остановила моё сердце и едва не заставила меня потерять сознание.
— Мири… — его голос сделался тише, тяжелее. — Бл*дские боги… Мири… Мири…
Привязанность хлынула из него в меня, желание обладать, от которого у меня перехватило дыхание.
Теперь он говорил со мной на том другом языке.
Его тон изменился. Он оставался низким и тяжёлым от возбуждения, но звучал почти любяще, как будто он выражал привязанность.
— Liliere… liliere ilya… untielleres. Gaos… Мири… Мири…
Я осознала, что обхватываю рукой его талию, удерживая его и продолжая массировать другой рукой. Все его тело выгнулось прямо перед тем, как Блэк задрожал, издавая более надрывный крик. Я не могла думать из-за всего, что от него сейчас исходило. Его обе руки находились в моих волосах, стискивая так крепко, что я едва могла пошевелиться, но он меня не оттаскивал. Эта боль снова и снова врезалась в меня с таким количеством удовольствия, что я практически ничего больше не чувствовала.
Блэк начал двигаться вместе со мной, показывая мне образы в моем сознании, показывая, под каким углом расположить губы и рот, чтобы он мне не навредил.
— Бл*дь… — это прозвучало почти воплем, когда я начала делать так, как он показал. — Бл*дь…
Блэк сильнее выгнулся подо мной, а затем он начал посылать мне другие образы. В них мы трахались — жёстко, безжалостно.
— Открой свой свет… — простонал он. — Мири… открой… боги… откройся мне…
Я попыталась сделать, как он просил.
Какая-то часть Блэка врезалась в меня, снова останавливая моё сердце.
Когда я вновь прошлась языком по той жёсткой части его, я ощутила, как Блэк покидает своё тело. Я задалась вопросом, не потерял ли он сознание, но затем он застонал, голос звучал тише — тем самым сводящим с ума низким тоном, от которого мои руки сжимались, от которого мне хотелось причинить ему боль.
Блэк тоже почувствовал это и закричал громче.
Исходящая от него боль тут же усилилась.
— Я вот-вот кончу, — выдавил он. — Бл*дь… я не могу…. Иисусе, я не могу остановиться… Мири… Мири…
В моем сознании он сказал, что я могу выпустить его изо рта.
Затем он застонал, умоляя не делать этого, и тут же…
Он издал болезненный, протяжный крик, исходивший из глубины груди.
Затем его оргазм наступил.
Когда я осталась с ним, его пальцы сжались в моих волосах, другая рука так крепко стиснула моё плечо, что я заёрзала под его пальцами. На протяжении одного долгого момента Блэк не шевелился, лишь содрогался подо мной, все его тело выгибалось и прижималось к моему. Он двигался короткими рывками, помня о моем рте, но я чувствовала там сдерживание, даже когда он как будто снова покинул своё тело, издав более болезненный крик. Я осознала, что крепче сжимаю одной рукой его талию, удерживая его на месте, пока он стонал и бился в конвульсиях, затапливая меня этой болью как жидкостью.
— Мири… — это прозвучало уже шёпотом, но наполовину стоном. — Боги… Мири… Мири… untielleres… liliere, ilya. Боги… Мири… я, бл*дь, поверить не могу, что ты… я не могу поверить, что ты только что это сделала…
Неверие окрасило его слова.
Я ощутила, как он возвращается, и как какая-то часть его осознает, что мы сделали.
Я чувствовала, как он пытается уложить в голове тот факт, что я это сделала.