- Что это с вами, мистер Трумен? – С неискренней заботой в голосе спросил Загофарт Зарот, окинув его равнодушным взглядом. – Неужели ноги затекли? В вашем пожилом возрасте это, конечно, происходит довольно быстро. Ну ничего страшного. Сейчас мы с вами пройдемся и вы снова придёте в норму. А пока шагайте потихоньку.
Бывший президент, развернувшись, направился к двери, а зергерский солдат с бывшим генералом пошли за ним следом. Спускались на первый этаж они достаточно медленно, но ни Загофарт Зарот, ни его солдат к удивлению еле передвигающего ноги мистера Трумена его совсем не подгоняли. После того, как лестница была ими уже, наконец, пройдена, идти Ларри Трумену стало заметно легче и поэтому, аккуратно его поддерживающий сбоку зергерский солдат, с нескрываемым облегчением отпустив его локоть, а затем, пропустив на два шага вперёд, продолжил идти позади него.
Выйдя из гостиницы на улицу, Ларри Трумен увидел выстроенную на дороге колонну, что состояла из двух коричнево-жёлтых броневиков, двух джипов и одного грузовика с выкрашенным в коричневый цвет брезентовым тентом, который стоял замыкающим. Бывший генерал догадывался, что именно находилось в кузове этого грузовика, и его догадку поспешил подтвердить бывший президент Загофарт Зарот, с улыбкой обведя широким жестом вытянутой руки колонну, а затем довольно проговорив:
- Пока вы мило беседовали с Лайеном Прэстом, мои люди успели погрузить в грузовик спутник и приготовиться к поездке в город Зерган. Так что прошу вас, мистер Трумен занять место рядом со мной в одном из джипов и отправиться в путь.
Продолжая улыбаться, мистер Зарот направился к колонне и махнул Ларри Трумену рукой, давая понять, чтобы тот следовал за ним. Бывшему генералу больше ничего не оставалось, как пойти за Загофартом Заротом. Он принял решение дойти в этом деле до самого конца. Пусть даже если этот конец окажется для него печальным.
Глава 8
Трагедия
Город Зерган.
17:20 вечера.
Асфальтовая дорога, изуродованная танковыми гусеницами и словно язвами местами покрытая воронками, по краям которых слабо дымились клочки чьей-то одежды, а внутри поблескивали лужицы крови, при каждом шаге рывками двигалась навстречу. Под ногами со скрипом похрустывали осколки кирпичей и стекла, а разнокалиберные гильзы, соприкасаясь друг с другом, мелодично позвякивали, будто пытались сыграть какую-то печальную мелодию по погибшим здесь в недавнем бою людям, которая сразу же обрывалась, не успев начаться. Вокруг не было ни одной живой души. Только одни мертвецы лежали в нелепых позах на дороге, напоминая поломанные куклы, брошенные капризным ребёнком на произвол судьбы. Создавалось впечатление, что в этом городе погибли абсолютно все, но оно, естественно, было обманчиво.
Каролина знала, что в Зергане полно живых людей, потому что пока она искала эту центральную улицу, петляя по совершенно незнакомым лабиринтам улиц и переулков, сильно при этом сожалея, что не захватила из штаба карту города, по которой смогла бы сориентироваться, ей встречались несколько Зергеров. Только это были всего лишь мирные жители, что для неё совсем не представляли опасности, и поэтому девушке не пришлось снова вступать в неравный бой с врагом, к которому, если честно, она в данный момент не была готова. Би’Джей уже начинала чувствовать усталость, а обожжённые участки на боках и животе продолжали немилосердно гореть и отзываться при каждом шаге пульсирующей болью, когда прилипшие к ожогам обугленные края дыр на зелёной майке от производимых движений несильно натягивались.
Потускневшее солнце продолжало бросать вниз свои блеклые болезненные лучи, которые, словно пробиваясь через огромную старую засвеченную фотоплёнку, окрашивали всё, на что ложились, в серебристый оттенок, оставляя при этом в недоступных местах резкие контрастные тени. Каролина, подняв лицо, посмотрела на выгоревшее грязно-серое небо, которое словно было закопчено дымами проходивших в этом городе боёв. Девушка только хотела опустить взгляд, но кое-что на небе привлекло её внимание. Это были клочки облаков сложившиеся во что-то очень напоминающее какое-то жуткое лицо, а если точнее то, скорее всего, маску. Би’Джей отчётливо видела пустые глазницы и опущенную дугой вниз линию рта. Это явление было похоже на какое-то предостережение. На знак свыше, что предвещал приближающуюся беду. Такое, во всяком случае, у Каролины возникло ощущение, и она приняла его к сведению.
Нахмурившись, девушка опустила взгляд и, остановившись, осмотрелась по сторонам. Вокруг по-прежнему никого не было, кроме мертвецов и этот факт сильно её удивил. Ведь когда её взяли в плен здесь проходил ожесточённый бой и, судя по превосходящему числу противников, Эндерлийцы должны были либо отступить, либо погибнуть, но тогда здесь должны были остаться Зергеры, а их почему-то тоже не было. Обратив ещё раз внимание на свежие воронки, которые были слишком большими даже для противотанкового гранатомёта, Би’Джей догадалась, что они были оставлены от ракетного удара, что был нанесён с воздуха. «Это, скорее всего, наши выслали сюда вертолёт уже после того, как отступили». – Подумала она и подошла к лежавшим у подбитого броневика мёртвым Эндерлийцам. – «Но если они решили сразу же расчистить себе дорогу, отбив улицу назад, то значит, они собираются скоро снова сюда вернуться!»
Сделав такой вывод, Каролина немного повеселела и стала внимательно осматривать тела в поисках чего-нибудь полезного. Навязчиво лезшее при этом ей в голову слово «мародёрство» она поспешно отгоняла, стараясь не заострять на нём внимания. Пусть ей в душе было немного совестно, но в данной ситуации, когда лишняя обойма, граната или даже нож могут в бою спасти жизнь, этой совестью вполне можно было пренебречь. Ведь, по сути, она не делала ничего плохого. Разве её действия каким-то образом оскверняли память этих погибших? Вовсе нет. Тогда в чём дело? Просто некрасиво? А на войне не бывает красиво. На войне только смерть, страх, боль и кровь. Может быть, для кого-то это и является красотой, но тогда о мародёрстве этим людям лучше просто молчать. Потому что по сравнению с их нездоровыми наклонностями её действия были не такими предосудительными. Тем более, она это делала по необходимости.
Ни запасной обоймы для автомата, ни гранаты Каролина к небольшому огорчению не нашла, а нож решила не брать, так как не видела в нём необходимости. Но зато она на поясе одного из тел обнаружила рацию, которая в данном случае вполне могла оказаться намного полезнее запасной обоймы или даже гранаты. Если, конечно, она окажется исправной и с помощью неё получится выйти на связь со своими людьми. Очень на это надеясь, Би’Джей нажала большим пальцем на кнопку переключателя, что располагалась в верхнем углу рации и из прикрытого решетчатой пластинкой динамика начали раздаваться шипение и треск. Поднеся рацию к губам, девушка судорожно вздохнула и, чувствуя, как учащённо бьется в груди от надежды сердце, стала говорить:
- Это Пантера! Кто-нибудь слышит меня? Приём! Я от блокпоста капитана Эферсона! Это Пантера! Отзовитесь! Приём!
- Капитан Эферсон слушает! Приём! – Через сильные помехи донёсся еле узнаваемый мужской голос. – Агент Олисен вы живы? Слава Богу! Где вы? Приём!
- Пока жива. – Слабо улыбнувшись, произнесла она с большим облегчением. – Но после плена чувствую себя неважно. А нахожусь я сейчас на центральной улице, где недавно проходил бой. Только здесь ни наших, ни врагов почему-то нет. Но убраться отсюда всё равно хочется. И поскорее! Я могу рассчитывать на вашу помощь?