Она выплеснулась наружу вздымающейся рябью, ударив по моему живому свету, а затем окутав меня, окружив чем-то вроде горячего влажного пузыря. В те несколько секунд я утратила равновесие. Моё зрение отключилось… настолько, что я испугалась, что могу упасть.
Или хуже того, Блэк может упасть.
Когда моё зрение сфокусировалось обратно, мои бока стиснули руки.
Я посмотрела на разгорячённые потные лица Мэджик и Девина, которые стояли по обе стороны от меня.
Пёс тоже держался поблизости с обеспокоенным видом.
— Эй, Мири… ты в порядке? — пробормотал Пёс, нервно переводя взгляд с меня на яму.
Я проследила за его взглядом, внезапно ужаснувшись при мысли, что не увижу там Блэка, что его сбило волной и утащило в ту пульсирующую расселину.
Однако он все ещё стоял там.
Судя по его позе, он держался там прочно, как камень, глядя в красный и оранжевый свет. Его золотые глаза отражали свечение, лицо и подбородок напряглись, взгляд сделался жёстким. Он выглядел полностью сосредоточенным на том, на что он смотрел, но в то же время казался отрешённым, словно отчасти заглядывал глубже того, что находилось в яме.
Все ещё стоя между Мэджик, Девином и Псом, я позволила им держать меня, пока я простирала свой свет до Блэка, пытаясь увидеть и почувствовать то, что видел и чувствовал он.
Как только я соединилась с ним, та волна вновь вздыбилась вверх.
Когда я не отстранилась, она увеличилась, окутывая меня ещё большим количеством того жаркого обволакивающего света.
Образы вспыхнули в моем сознании.
Я увидела реку лавы, вьющуюся на дне той ямы.
Лава текла по руслу из чёрного камня пещеры, создавая освещённые потоки вплоть до реки внизу. Словно расплавленный металл в ковке, она светилась красным и ослепительно-белым, чернея в тех местах, где лава на поверхности остывала. Светящаяся жаркая вена под Землёй освещала изогнутые круглые стены из чёрного камня, отсвечивая в глазах Блэка. Я видела в той лаве ослепительно-белых рептилий с сине-чёрными глазами. Они плыли в расплавленном и металле.
Они выглядели как малыши-драконы — клянусь, у некоторых из них я заметила крылья.
Это же не может быть по-настоящему.
Я знала, что ничто из увиденного мной не могло действительно существовать на дне ямы. Это должно быть какое-то Барьерное изображение. Блэк смотрел вниз, переплетая его физическое и экстрасенсорное зрение, сплавляя два мира.
Эти драконы — не настоящие драконы. Я знала, что они обязаны находиться в Барьере.
Но мой разум задавался вопросом, делало ли это их менее реальными?
«Они реальны, — прошептал Блэк в моем сознании. — Они говорят со мной. Ты их слышишь?»
«Нет», — ответила я ему.
Я все равно прислушалась, сосредоточившись изо всех сил, пока сердце гулко колотилось в груди. Я сосредоточила каждую часть своего разума, пытаясь услышать драконов, говоривших через него… но я не могла слышать ничего, что напоминало бы слова. Несколько раз я слышала шипение, но думала, что это всего лишь раскалённые, расплавленные камни ударяются об обсидиановые стены.
Какое бы соединение ни связывало нас с Блэком через тёмный огонь его света, у него имелись свои лимиты.
«Я могу сказать тебе, — тихо предложил Корек. — Я могу сказать тебе, что они говорят, Мири».
Я нахмурилась, ощутив его присутствие в нитях, связывавших меня и Блэка.
«Это делаешь ты? — спросила я это присутствие после небольшой паузы, и мои мысли сделались ещё тише — может, чтобы Блэк их не услышал. — Ты связываешь Блэка с этим местом, Корек? С тем, что живёт внутри этой дыры? Потому что мне кажется, это опасно».
«Он опасен? — послал Корек. — Он кажется тебе опасным?»
«Блэк? Нет, — послала я в ответ, недоумевая. — Я этого не говорила. Я имела в виду…»
«А должен, — перебил Корек едва слышным шёпотом. — Он должен казаться тебе опасным, Мири. Он опасен. Он всегда был опасен, но теперь становится ещё более опасным».
Я уставилась в темноту этого присутствия.
Я чувствовала его в той темной воронке света.
Моё сердце тяжелее заколотилось в груди, оглушая меня. Оно билось громче пульсирующего гудения огненной ямы, в которую Блэк смотрел всего в нескольких ярдах от меня. Оно билось громче шипения расплавленного камня — шипения, которое теперь как будто доносилось от рептилий.
Я не понимала слова Корека. Я ничего не понимала, и все же какой-то фрагмент сказанного им все равно казался правдивым.