Дж. С. Андрижески
Чёрное солнце
Информация о переводе:
Перевод: Rosland (https://vk.com/vmrosland)
Русификация обложки: Rosland
Пролог
В отпуске
— Эй, подожди, — жена Рику нахмурилась. Она обернулась к нему, положила ладонь на его грудь и остановила посреди узкой песчаной тропки. — Ты это видел, Рику? Прямо вон там?
Рику нахмурился, щурясь в темноту в той стороне, куда она показывала.
Поначалу он ничего не увидел.
Отгоняя мух от лица, он немного поморщился от пота, стекавшего по шее сзади, пропитывавшего футболку и создававшего мокрое пятно спереди, на груди.
Такое чувство, будто они шли целую вечность.
Чем дольше они шли, тем круче и круче становилась тропа. Казалось, что она также становилась все более и более заросшей, извилистой, задушенной лианами, заполненной летающими насекомыми и паучьей паутиной. Согласно карте, которую они получили в участке рейнджеров, поход должен был занять примерно три часа туда и обратно, но они ещё даже не нашли водопад — и Рику был уверен, что они шли уже более двух часов.
По правде говоря, он начинал думать, что они потерялись.
Его жена всегда хотела поехать в такие отдалённые, нетронутые туристами места. По правде говоря, Рику был бы куда счастливее, проводя время у бассейна курорта на острове Самуи, поедая морепродукты, жаренные на гриле, попивая пиво и читая книжку.
Не так он представлял себе отпуск.
Отчасти дело в его работе, он это знал. Когда выдавалось свободное время от работы, он нуждался в настоящем отпуске. В бангкокском филиале японской IT-компании он работал просто абсурдное количество часов в неделю, хоть и не так много, как его коллеги в Токио. Отпуск в его представлении — это самое минимальное количество активности до тех пор, пока ему не придётся вернуться в офис.
Отпуск в его представлении включал много возможностей вздремнуть… и алкоголь.
Его жена родом из Калифорнии.
Все, даже отпуск, должно было иметь какое-то «предназначение», даже если это всего лишь бесполезная физическая нагрузка или возможность сказать, что ты побывал там, где не бывал ни один из твоих друзей в социальных сетях.
И все же Рику не мог отказать ей даже в этом.
Как раз когда он подумал об этом, она повернулась и улыбнулась ему, её тёмные глаза смотрели с теплотой.
Она великолепна. Даже потная и пыльная, даже когда её миндалевидные глаза остекленели от жары, даже когда прямые и черные пряди её длинных волос липли к шее и лицу, а футболка с надписью «Нах*й Патриархат!» прилипала к рукам и груди.
— Ты это видишь, Рику? — она улыбнулась ещё шире, все ещё показывая маленькой ладошкой. — Может, здесь действительно есть пираты, как говорит рейнджер.
Прищурившись и всматриваясь в темноту, он нахмурился.
— Я ничего не вижу, Сара… — Рику умолк, когда осознал, на что он смотрит. Очертания так хорошо сливались с корнями деревьев, что он смотрел прямо поверх них. — Подожди. Это что, черепа? То есть, человеческие черепа?
Её голос опустился почти до шёпота, но Сара все равно говорила скорее с восторгом, нежели с отвращением, которое стало естественной реакций Рику.
— Думаю, да, — сказала она, улыбаясь ещё шире. — Они кажутся человеческими, верно? Как думаешь, что они делают здесь? Пираты? Морские цыгане, как сказал тот рейнджер?
Рику нахмурился.
Его не слишком прельщала идея шляться по местности, которая среди местных славилась призраками и тем, что заставляла людей сходить с ума и бродить по джунглям как зомби.
Вот ещё одно различие между Рику и его женой.
Внешне она была азиаткой, но внутри — до глубины души американкой. В Азии к призракам относились серьёзно и оставляли их в покое от греха подальше. Рику знал, почему этот остров необитаем; азиаты стремились избегать мест, которые якобы прокляты.
В Америке люди обожали такие сверхъестественные штуки.
Места, обладавшие репутацией проклятых или населённых призраками, в Соединённых Штатах становились туристическими. В некоторых городах, которые он посещал в Штатах, существовали специальные туры по местам с призраками. Рику даже посещал некоторые из них с Сарой — в Новом Орлеане и Портленде, штат Орегон.
Белые люди.
Конечно, его жена в плане национальности была японкой, как и он сам, но мама и тётя Рику называли её бананом[1], когда думали, что Рику их не слышит.
Он прекрасно знал, что означал этот термин.
Он также знал, что его мама не использовала его в качестве комплимента.
Слегка стиснув зубы, Рику хлопнул себя по шее, когда его укусило очередное насекомое, и раздавил крылатое тельце на своей влажной коже.
— Нам лучше вернуться, Сара, — сказал он. — Я не хочу застрять здесь в темноте. Помни, на этом острове нет совершенно ничего, кроме тех палаток в участке рейнджеров. Они повторили это несколько раз. Может, ты их не слышала, потому что они говорили по-тайски.
Она нахмурилась.
— Здесь ведь есть какой-то большой курорт…
— Нет, — Рику покачал головой. — Он сказал «резиденция», а не «курорт». Больше половины острова принадлежит частному лицу. Практически каждая часть, которая не является национальным парком, принадлежит какому-то эксцентричному богатому парню, который кажется нехилым параноиком. И эта часть острова очень далеко отсюда. По ту сторону этих гор.
Он показал на вершины над ними, едва видимые за лесным массивом.
Спящий вулкан на вершине являлся высочайшей вершиной любого острова по эту сторону пролива. Даже сейчас он возвышался над ними, темно-зелёный от пальмовых деревьев и джунглей.
— …В любом случае, — добавил Рику. — Откуда нам знать, вдруг владелец — наркодилер, и нас пристрелят сразу же, как только заметят. Рейнджеры сказали, что туда никого не пускают. Владелец — какой-то тайский миллиардер или типа того. Наверное, держит тигров в качестве питомцев и все такое.
Сара кивнула, но по её взгляду он понимал, что на самом деле она его не слушает.
Шагнув ближе к каменной скале, покрытой человеческими черепами, она отодвинула в сторону часть свисавших лиан и веток, открывая больше темной дыры, в которой были сложены черепа. Потрескавшуюся серовато-белую кость покрывал зелёный и коричневый мох, напоминая о пиратах, о которых она только что говорила.
То, что черепа были явно старыми, лишь немного успокоило Рику.
Во многих имелись дырки и зазубренные сколы, словно кто-то ударил по кости чем-то тяжёлым. Рику надеялся, что это случилось уже после — то есть, после смерти этих людей, например, животные играли с черепами, или их уронили — а не когда предыдущие владельцы все ещё были живы.
Ему все равно не нравилось то, что все они могли умереть одинаковой смертью.
Ему особенно не нравилось то, что всех их могли убить одним и тем же зверским способом.
— Давай выбираться отсюда, Сара, — пробормотал Рику, сверяясь со своими часами Apple.
— Одну минутку, ладно? Просто позволь мне взглянуть, — она обернулась через плечо, снова широко улыбнулась, и в её глазах сверкнула искра веселья. — Тебе разве не любопытно? Мне как минимум нужно сделать фото, чтобы мы смогли расспросить об этом рейнджера.
Рику поморщился, представляя эту фотографию в Инстаграме сразу же, как только они выберутся с острова в зону с нормально работающим Wi-Fi.
Он уже мог представить, как все её калифорнийские друзья будут охать и ахать при мысли о том, что они ходили в поход по местности, где тайские пираты складывали черепа на скалах после того, как забивали своих жертв дубинками по голове.
Не сдержав усмешки, Рику вытянул шею, с любопытством наблюдая, как Сара убирает растительность вокруг скалы. Сейчас он погрузился в это; он, возможно, даже проникся духом приключения вместе с ней, вопреки желанию вернуться к цивилизации и наблюдать за закатом, держа в руке что-нибудь крепко-алкогольное со льдом.
1
Бананом азиаты называют человека азиатского происхождения, который живёт в западной стране и утратил связь с культурой своих предков. Такое прозвище было выбрано потому, что фрукт банан жёлтый снаружи, белый внутри, что намекает на цвет кожи — азиат снаружи, европеец внутри.