Я все ещё не могла почувствовать его в достаточной мере.
Я не могла почувствовать то, что хотела знать.
Я не чувствовала, чего хотел Блэк, или хотя бы что он собирался делать после этого.
Я не понимала ничего, что он сказал мне ранее, или о чем он меня спрашивал, или хотел ли он вообще услышать ответ. Это его «почему» все ещё отдавалось эхом где-то в моем свете, только теперь уже я задавала себе эти вопросы.
Почему мы не занялись сексом раньше? Почему я ждала до этого самого момента, чтобы попытаться соблазнить его, когда он буквально уже одной ногой стоял на пороге? Почему мы вечно пребывали в таком запутанном хаосе, бл*дь? Почему я всегда принуждала его только после того, как мы оба утрачивали последние, бл*дь, рациональные мысли? Почему я всегда боялась открыться перед ним, пока он не начинал закрываться от меня?
Насколько я знала, он не спрашивал меня об этом.
Его твердолобый, недоступный-для-понимания мозг видящего означал, что Блэк думал обо всем или ни о чем, и наверное, я бы не смогла угадать, если только он не позволил бы мне прочесть это или не сказал бы прямым текстом.
— Заткнись нах*й, — прорычал Блэк.
Он кончил мгновение спустя, вновь полностью шокировав мой свет.
Я застонала ещё громче.
Он все ещё спускал в меня, дёргая к себе, чтобы войти в меня ещё глубже — и тут я кончила во второй раз, ещё сильнее, чем в первый, судорожно забившись под ним. Затем мы стали двигаться вместе, оба открыв свой свет по-настоящему.
— Это не помогает, Мири, — прорычал Блэк.
Прежде чем я успела ответить, он крепко шлёпнул меня по заднице.
Он снова ударил меня, и я застонала, и его член тут же затвердел ещё сильнее.
— Я сейчас хочу оттрахать тебя в задницу, — сказал он.
Его голос вновь зазвучал тяжелее, ниже. Я не ответила, но из моего света выплеснулось облако боли, заставив Блэка издав хрип.
— Мири, — прорычал он. — Это твоя попытка попросить меня остаться?
Я лежала там с закрытыми глазами, тяжело дыша.
Я слышала его вопрос.
Я слышала его вопрос, но поначалу не могла его осознать. Затем он повторно отразился эхом где-то в глубинах моего сознания. Я ощутила, как часть меня вздрогнула — та часть, которая хотела сдать назад, сказать ему уходить вместе с его друзьями, раз ему так хочется.
Я не стала слушать эту часть.
Вместо этого я развернулась, заставив Блэка выйти из меня. Мы оба вздрогнули и прерывисто вздохнули, но он ещё не удлинился, так что больно было скорее нашим светам, нежели физическим телам. Очутившись лицом к лицу с ним, я сильно ударила его по груди.
— Да! — рявкнула я. — Да!
— Что да? — прорычал Блэк. — Что да, Мириам?
— Я говорю тебе остаться! — буквально прокричала я. — Бл*дь, я говорю тебе остаться, Квентин! Я говорю тебе не уходить! Так тебе достаточно ясно, бд*дь?
Блэк уставился на меня.
Задышав тяжелее, он всматривался в моё лицо.
Я видела там выражение не совсем недоверия, но какой-то насторожённости в его взгляде, пока Блэк смотрел, как я наблюдаю за ним. На мгновение я задалась вопросом, не пытается ли он прочесть меня так, чтобы не протягивать свой свет, или чтобы я этого не почувствовала.
Где-то в этот момент его жёсткая хватка на собственном свете ослабла.
Его боль заструилась по моему свету, усиливаясь по мере того, как Блэк продолжал смотреть на меня. Я чувствовала, как он хочет снова сунуть в меня свой член, и в то же время хочет схватить меня в охапку и хорошенько встряхнуть. Все это время его глаза не отрывались от моих.
Затем Блэк схватил меня за волосы, крепко сжав их в кулаке.
Он заставил меня запрокинуть голову, чтобы наши взгляды встретились.
— Если я сделаю, как ты просишь… если я останусь… ты не покинешь это бл*дское бунгало, пока я тебе не разрешу, — прорычал он. — Ты понимаешь?
Посмотрев на него в ответ, я заметила, как напрягся его подбородок, как потемнели его золотые глаза при взгляде на меня. Я чувствовала серьёзность его слов.
Не просто серьёзность — он был непреклонен в этом отношении.
Или я соглашаюсь на его условие, или он уходит.
— Я понимаю, — осторожно произнесла я.
— Ты согласна?
Осознав, что именно этого он ждал, что именно поэтому он смотрел на меня с такой насторожённостью, раздражением и злобой, я внутренне расслабилась.
Я кивнула.
— Да. Я согласна. Как долго?
— Я не знаю, бл*дь, как долго, — рявкнул Блэк. — Ты не можешь спрашивать меня об этом. Я просто знаю, что если мы начнём это, ты не уйдёшь. Пох*й мне, хоть весь бл*дский лагерь загорится. Пока я не разрешу уйти, ты остаёшься здесь. Ты согласна? Или нет?
Я кивнула. В этот раз у меня возникло необъяснимое желание рассмеяться.
— Ладно.
— Ладно?
— Да, — я кивнула. — Ладно. Я согласна.
— Ты не забудешь об этом? — прорычал он. — Хочешь, чтобы я записал это? Может, на моем бл*дском члене, чтобы была хоть какая-то вероятность, что ты увидишь?
В этот раз я все-таки расхохоталась.
Сжав его член в ладони, я покачала головой.
— Я не забуду. Обещаю.
Его боль усилилась, становясь такой мощной, что я невольно всхлипнула. Блэк смотрел на меня, так сильно стиснув челюсти, что на щеке задёргалась мышца. Я мельком ощутила, как он старается это контролировать — контролировать свой свет. Затем, ещё через несколько секунд он, кажется, сдался. В то же мгновение его боль вновь усилилась, нахлынув, пока он всматривался в моё лицо.
Я поймала его за руку, притягивая к себе.
Когда я начала поглаживать его член, Блэк прикрыл глаза. Я на мгновение ощутила в нем борьбу, старание взять себя в руки — а затем он отпустил контроль ещё сильнее, открыв какую-то часть себя. Я даже не чувствовала, что он блокировал её, или не понимала, как сильно он закрылся.
Когда я скользнула ладонью под его футболку и принялась гладить его по груди, Блэк окончательно сдался, схватив меня за плечо и талию.
— Мне лучше позвонить им, — прорычал он.
Он прикрыл глаза.
Я чувствовала, как в эту паузу его разум ненадолго поддаётся фантазиям. Я чувствовала, что Блэк хочет трахать меня, пока мы оба не устанем, привязать меня и трахать, пока я не подчинюсь ему полностью. Он закрыл глаза, когда это желание ожесточилось, искажая закрытые части его света.
Ощутив мою реакцию на его желания, на проблески потайных фантазий, которые я уловила от него, когда он открыл глаза, Блэк вновь напрягся всем телом, его руки и грудь окаменели под моими пальцами. Я мельком почувствовала, что он снова хочет ударить меня, затем хочет привязать меня к стулу с разведёнными ногами, закрепив колени на деревянных подлокотниках.
— Ты понимаешь, что я тебе говорю? — наконец, произнёс Блэк жёстким тоном. — Ты знаешь, почему я хочу, чтобы ты осталась здесь, пока мы не закончим?
Всматриваясь в его лицо, я покачала головой.
— Нет. И мне похер, Блэк. Если здесь есть какой-то контекст, скажи мне или не говори. Но я уже согласилась. Если ты передумал теперь, когда я уже согласилась…
— Нет, — прорычал он, открывая глаза. — Нет. Я не передумал, Мири. Я просто хочу знать, понимаешь ли ты.
— Не понимаю. Так что скажи мне или не говори, — рявкнула я. — Я не в настроении для очередного уклончивого косвенного дерьма в духе видящего-разведчика, Блэк. До крысиной задницы мне твои причины. Я хочу, чтобы ты остался. Я готова оставаться здесь с тобой так долго, как ты захочешь. Я готова сделать все, что ты захочешь, если это значит, что ты не исчезнешь на несколько дней из-за очередной нашей вспышки, вызванной нашей глупостью, неуверенностью, ревностью, чёртовыми проблемами с разлукой, дерьмовым общением, культурным непониманием. Я пробуду здесь шесть месяцев кряду, если тогда нам удастся этого избежать. Я позволю тебе посадить меня на цепь у стены, неделями держать меня на хлебе и воде…